использовавшими собственные лодки. В ту же ночь крейсер «Аякс» и три эсминца 
спасли 4300 человек из Монемвасии.
      Эти события ознаменовали окончание основной эвакуации. В последующие два 
дня небольшие изолированные группы были сняты с различных островов и мелких 
судов в море, а 1400 офицеров и солдат, которым, «рискуя жизнью, помогали греки,
 самостоятельно добрались до Египта в последующие месяцы.
      В следующей таблице приведены окончательные цифры эвакуации по армии:
      
      
      
      Потери составили:
      
      
      
      Всего было благополучно вывезено 50 662 человека, в том числе личный 
состав королевских военновоздушных сил и несколько тысяч жителей Кипра, 
Палестины, греков и югославов. Это составляло около 80 процентов сил, 
первоначально направленных в Грецию.
      Греческий военный флот, небольшой, но знающий свое дело, перешел теперь 
под контроль англичан. Один крейсер, шесть современных эсминцев и четыре 
подводные лодки бежали в Александрию, куда прибыли 25 апреля.
      Впоследствии греческий флот отличился во многих наших операциях в 
Средиземном море.
      
Глава тринадцатая
Триполи и «Тайгер» 
      
      Катастрофа на нашем фланге в Пустыне привела к уже описанным выше 
последствиям в Африке. Она означала также отказ от захвата Родоса, угрожавшего 
нашим коммуникациям с Грецией. Тяжело сказалась она и на греческом предприятии, 
уже и без того рискованном, хотя это последнее все равно потерпело бы крах. К 
рассказу о том, что произошло в песках Пустыни, мы должны добавить теперь 
повествование о событиях, происходивших одновременно на море.
      Еще 10 апреля адмирал Кэннингхэм почувствовал, как серьезно отразился на 
нем внезапный стремительный бросок победоносных танковых войск Роммеля. Он 
предупредил нас:
      
      «Если в следующем месяце немцы сумеют переправить достаточно сил, они, 
вероятно, распространят свой контроль по меньшей мере до МерсаМатруха, а если 
они это сделают, то сомнительно, сможет ли флот использовать Александрию под 
ударами бомбардировщиков, сопровождаемых эскортом истребителей. 
      У немцев хорошие шансы достичь этого, если мы не разрушим Триполи. Мне 
думается, что цель может быть достигнута с помощью непрерывных воздушных 
налетов... Поэтому я считаю, что для выполнения этой задачи в Египет должны 
немедленно вылететь бомбардировщики дальнего действия, и этому ничто не должно 
помешать». 
      
      К сожалению, не было никакой возможности создать в Египте за несколько 
недель отряд бомбардировщиков дальнего действия, способных причинить Триполи 
скольконибудь ощутимый ущерб. Обстрел с моря, помимо того, что он являлся 
гораздо более эффективным и экономичным, был единственной практической мерой, 
которую мы были в состоянии осуществить, и я считал, что таким способом флот, 
несмотря на тяжелую нагрузку, которую он нес тогда в греческой кампании, 
возможно, сумел бы внести важный вклад в оборону Египта.
      Необходимость нанести удар по Триполи вызвала горячую дискуссию между 
военноморским министерством и адмиралом Кэннингхэмом: рисковать ли своим 
флотом, проводя обстрел в весьма опасном районе, или же принять другое весьма 
суровое решение.
      
      Военноморское министерство – главнокомандующему флотом на Средиземном 
море 
      15 апреля 1941 года 
      «Для стабилизации положения на Среднем Востоке необходимы, очевидно, 
радикальные меры. После тщательного изучения было решено, что одни только 
действия нашей авиации против Триполи не прервут в достаточной степени поток 
подкреплений, которые прибывают в Ливию главным образом через этот порт. 
Поэтому необходимо в самое ближайшее время принять другие меры. 
      Имеются два решения: 
      а) обстрел гавани, 
      б) попытка блокировать ее. 
      Начальники управлений министерства согласны с Вами, что результат 
обстрела ненадежен и нельзя ожидать, чтобы он, хотя бы временно, значительно 
уменьшил приток подкреплений. Поэтому решено, что следует попытаться сочетать 
обстрел с блокированием так, чтобы обстрел производили в упор блокировочные 
суда по мере своего приближения к гавани». 
      
      Этот приказ был рассчитан на то, чтобы убедить отважного Кэннингхэма 
подходить к событиям с той меркой, с которой мы подходили к ним в Уайтхолле, и 
внушить ему, что в этот критический момент необходимо идти даже на отчаянный 
риск. На рассвете 21 апреля Кэннингхэм появился в виду Триполи с линкорами