|
сухопутными и воздушными силами, и что, если бы югославское правительство
смогло направить в Афины офицера генерального штаба, он мог бы принять участие
в переговорах. Защита Салоник будет зависеть от позиции Югославии. Если она
уступит Германии, легко понять, каковы будут последствия этого. Вместо этого ей
настоятельно предлагалось присоединиться к нам и воевать бок о бок с
английскими войсками. В Греции мы намерены действовать энергично, и у нас
имеются серьезные шансы удержать линию фронта.
1 марта началось вступление германских войск в Болгарию. Болгарская армия
отмобилизовалась и заняла позиции вдоль греческой границы. Все германские
войска продвигались к югу, причем болгары оказывали им всемерную поддержку. На
следующий день Иден и генерал Дилл вернулись из Анкары в Афины, и военные
переговоры возобновились. В связи с этим Иден послал мне очень важное сообщение.
Иден и начальник имперского генерального штаба – премьерминистру
5 марта 1941 года
«...В прошлый раз генерал Папагос упорно настаивал на том, что
единственно правильным с военной точки зрения решением является отвод всех
войск, находящихся в Македонии, к линии Алиакмона. Мы ожидали, что этот отвод
войск к линии Алиакмона уже начался. Однако оказалось, что к нему даже еще не
приступали, причем Папагос утверждал, будто бы мы договорились, что решение,
принятое на нашем последнем совещании, будет зависеть от ответа югославов
относительно их позиции...
В настоящее время Папагос предлагает удерживать линию укреплений близ
македонской границы силами четырех дивизий – хотя он и считает, что они не
смогут долго продержаться, – а на Албанском фронте попросту оставаться там, где
его войска находятся в настоящее время.
В результате мы очутились перед альтернативой:
а) принять план Папагоса, к которому он постоянно возвращался и который
состоит в том, чтобы попытаться постепенно, небольшими частями перебросить наши
войска к македонской границе;
б) принять предложенные нам для алиакмонской линии три греческие дивизии,
что составит примерно от 16 до 23 батальонов вместо 35, обещанных нам во время
нашего прошлого визита, и сосредоточить наши войска за этой линией;
в) полностью отказаться от нашего предложения об оказании военной помощи.
Мы не без опасений согласились остановиться на решении «б», но с тем
условием, что командование и организация всей линии Алиакмона будут поручены
генералу Вильсону, как только он будет в состоянии принять на себя эту задачу.
Это решение и было принято нами».
Теперь наша точка зрения в Лондоне значительно изменилась. Начальники
штабов отметили различные факторы, неблагоприятные для нашей балканской
политики и в особенности говорившие против посылки армии в Грецию. В первую
очередь они подчеркнули основные изменения в обстановке: угнетенное состояние
духа верховного главнокомандующего Греции; невыполнение греками обещания,
данного ими за двенадцать дней до этого, отвести свои войска к линии, которую
мы должны были удерживать, если бы Югославия отказалась вступить в войну; то
обстоятельство, что нам должны были помогать удерживать эту линию 35 батальонов
греческих войск, а в настоящий момент их число сократилось до 23, если не
меньше, причем все это были вновь сформированные части, еще не получившие
боевого опыта и не имевшие достаточно артиллерии.
В заключение они заявили, что «риск, связанный с этой операцией,
значительно увеличился». Однако они все же не считали, что могут ставить под
сомнение рекомендации военных экспертов, находящихся на месте, которые ни в
коей мере не считали положение безнадежным.
В воскресенье вечером в Чекерсе, поразмыслив в одиночестве над докладом
начальников штабов и характером дискуссии, развернувшейся во время утреннего
заседания военного кабинета, я направил Идену, уже вернувшемуся к этому времени
из Афин в Каир, послание, которое я привожу ниже.
Премьерминистр – Идену, Каир
6 марта 1941 года
«Обстановка действительно изменилась к худшему. Начальники штабов
представили серьезные соображения, которые излагаются в моем следующем
сообщении. Учитывая невыполнение Папагосом обещания, данного Вам при
переговорах 22 февраля, очевидные трудности, связанные с отводом его войск с
линии фронта в Албании, представленный Уэйвеллом график возможных передвижений
наших войск, а также другие неблагоприятные факторы, упоминаемые начальниками
штабов, как, например, отсрочка наступления на Родос, и закрытие Суэцкого
канала для судоходства, кабинет сомневается в том, что мы в состоянии чтолибо
сделать теперь, чтобы спасти Грецию от ожидающей ее участи, если только Турция
и (или) Югославия не вступят в войну, что представляется весьма маловероятным.
Потеря Греции и Балкан отнюдь не явится для нас серьезной катастрофой,
если только Турция будет честно сохранять нейтралитет. Мы могли бы захватить
Родос и рассмотреть план «Инфлакс» или план операций против Триполи. Нам
сообщают из ряда источников, что наше позорное изгнание из Греции больше
повредило бы нам в отношениях с Испанией и правительством Виши, чем факт
подчинения Балкан Германии, которого мы никогда не могли бы предотвратить,
опираясь лишь на свои собственные скудные силы».
|
|