что к этому следует добавить ресурсы и производственные возможности Соединенных 
Штатов, нет никаких причин к тому, чтобы мы не достигли решающего превосходства 
в воздухе еще до наступления лета 1943 года, осуществляя тем временем 
непрерывные интенсивные налеты на Германию. 
      9. Если мы теперь поставим себе эти задачи, стараясь, чтобы они не 
слишком шли вразрез с удовлетворением наших текущих нужд, то мы можем надеяться,
 даже если в Германии до этого не произойдет крах, выиграть войну в конце 1943 
года или в 1944 году». 
      
      Я ознакомил с этим документом начальников штабов во время нашего 
путешествия, в тот же день, когда он был составлен.
      Мои коллегиспециалисты полностью согласились с этими взглядами, а также 
в общих чертах и с теми, что были изложены мною в других документах. Фактически 
эти документы суммировали результаты нашего совместного изучения и обсуждения 
проблемы войны в той форме, какую она приняла к тому времени.
      Рассматривая эти три документа, которыми, в свете позднейших событий, я в 
общем доволен, нетрудно заметить, что они весьма точно соответствуют тому, что 
фактически было предпринято Англией и Соединенными Штатами во время кампаний 
1942/43 года. Я в свое время добился согласия президента на посылку 
экспедиционных войск в СевероЗападную Африку (операция «Торч»). Это была наша 
первая крупная совместная десантная операция. Я горячо желал, чтобы 
форсирование ЛаМанша и освобождение Франции (операция, которая вначале 
получила название «Раундап», а впоследствии была переименована в «Оверлорд») 
были осуществлены летом 1943 года.
      Однако, хотя составлять планы на будущее чрезвычайно важно и иногда 
будущее можно до известной степени предвидеть, никто не может помешать тому, 
что намечаемые сроки таких великих событий иногда нарушаются в результате 
действий и контрударов противника. Все цели, сформулированные в приведенных 
записках, были достигнуты английскими и американскими вооруженными силами в том 
порядке, в каком они перечислены. Мои надежды на то, что генерал Окинлек 
очистит в феврале 1942 года Ливию, не оправдались[43]. Он понес ряд тяжелых 
поражений, которые будут описаны ниже.
      Гитлер, повидимому воодушевленный этим успехом, решил предпринять 
крупные операции в борьбе за Тунис и вскоре перебросил туда через Италию и 
Средиземное море свежие войска численностью около 200 тысяч человек. Ввиду 
этого английские и американские войска оказались втянутыми в более крупную и 
длительную кампанию в Северной Африке, чем я рассчитывал. В результате этого в 
осуществлении нашего расписания произошла четырехмесячная задержка. 
Англоамериканские союзники не обеспечили себе контроль над «всеми владениями 
Франции в Северной и Западной Африке, а также контроль Великобритании над всем 
североафриканским побережьем от Туниса до Египта» к концу 1942 года. Мы 
достигли этого только в мае 1943 года. Поэтому наш основной план форсирования 
ЛаМанша с целью освобождения Франции, на осуществление которого я искренне 
надеялся и для чего положил немало трудов, не удалось претворить в жизнь в это 
лето, и мы вынуждены были отложить его на целый год, до лета 1944 года.
      Мои позднейшие размышления по этому поводу и полные сведения, которыми мы 
располагаем в настоящее время, убедили меня в том, что эта затяжка в выполнении 
наших планов обернулась в нашу пользу. Отсрочка посылки экспедиционных войск на 
год спасла нас от предприятия, которое в тот момент в лучшем случае было бы 
чрезвычайно рискованным, а весьма возможно, привело бы к катастрофе мирового 
значения. Теперь я уверен, что даже если бы операция «Торч» закончилась в 1942 
году так, как я надеялся, или если бы мы даже не пытались ее осуществить, 
попытка форсировать ЛаМанш в 1943 году повлекла бы за собой серьезнейшее 
поражение с огромными потерями, что имело бы не поддающиеся определению 
последствия для исхода войны. Я стал сознавать это все яснее в течение 1943 
года и поэтому примирился с неизбежностью отсрочки операции «Оверлорд», 
несмотря на то, что полностью понимал раздражение и гнев нашего советского 
союзника.
      
Глава пятнадцатая
Вашингтон и Оттава 
      
      Предполагалось, что мы проедем на пароходе вверх по реке Потомак, а затем 
отправимся на автомобиле в Белый дом, но, проведя в море около десяти дней, мы 
все стремились как можно скорее закончить наше путешествие. Поэтому мы вылетели 
из ХэмптонРоде и вечером 22 декабря приземлились на Вашингтонском аэродроме. 
Президент ожидал нас в своем автомобиле. Я с удовольствием пожал его сильную 
руку. Вскоре мы прибыли в Белый дом, который во всех отношениях стал для нас 
настоящим домом на следующие три недели. Главным, конечно, было мое общение с 
президентом. Мы ежедневно проводили несколько часов вместе и всегда вместе 
завтракали, причем третьим за столом неизменно бывал Гарри Гопкинс. Мы говорили 
только о делах и в основном достигли договоренности по многим вопросам, как 
важным, так и второстепенным.
      Сохранился протокол нашего первого совещания, состоявшегося вечером 22 
декабря. Я сразу же изложил президенту и другим лицам, которых он пригласил для 
участия в нашем совещании, план англоамериканской интервенции во Французской 
Северной Африке. Между нами существовало полное согласие на этот счет. Из 
сообщения, посланного мною в Лондон, видно, что мы вплотную занялись делами в 
первый же вечер по прибытии.