полночь вернулись на свою базу. 10 декабря перед рассветом другая японская 
подводная лодка сообщила, что английские корабли идут курсом на юг, и в 6 часов 
утра девять японских самолетов отправились в разведку, а через час за ними 
последовало мощное ударное соединение в составе 84 бомбардировщиков и 
самолетовторпедоносцев. Они летели волнами, примерно по девять самолетов в 
каждой.
      Сообщение о десанте в Куантане оказалось ложным, но так как из Сингапура 
не было послано опровержения, адмирал оставался на месте, пока вскоре после 
рассвета эсминец «Экспресс» не вошел в гавань, где он не нашел и следа 
противника. Прежде чем двинуться снова в южном направлении, эскадра потратила 
некоторое время 282
      на поиски замеченного ею ранее буксира и нескольких других небольших 
судов. Но теперь наступил критический момент, и судьба сыграла с английской 
эскадрой злую шутку. Японские самолеты долетели до Сингапура, ничего не 
обнаружив. Они возвращались обратно по северному курсу, который случайно вывел 
их прямо на цель.
      В 10 часов 20 минут утра с линкора «Принс ов Уэлс» заметили следивший за 
эскадрой самолет, а в начале двенадцатого появилась первая волна 
бомбардировщиков. Вражеские самолеты налетали последовательными волнами. Во 
время налета первой волны в «Рипалс» попала бомба. Она вызвала пожар, но с ним 
быстро удалось справиться, и скорость корабля не уменьшилась. Во время второго 
налета в «Принс ов Уэлс», повидимому, попали сразу две торпеды, на близком 
расстоянии одна от другой. Корабль был сильно поврежден и дал течь. Оба левых 
винта были выведены из строя, и полное управление кораблем уже не удалось 
восстановить. Во время этого налета в «Рипалс» попаданий не было. Через 
несколько минут «Рипалс» атаковала новая волна самолетов, но ему снова удалось 
избежать повреждений. К этому моменту корабли несколько отдалились друг от 
друга, и капитан Теннант, передав в Сингапур срочный сигнал «Налет вражеских 
бомбардировщиков», повернул «Рипалс» в сторону корабля адмирала.
      Новый налет, последовавший в 12 часов 22 минуты дня, оказался роковым для 
обоих линкоров. Успешно избежав попадания нескольких пущенных в него торпед, 
«Рипалс» был в конце концов поврежден в средней части. Вскоре после этого, во 
время нового налета, попавшая в корабль торпеда повредила его рулевое 
управление, а затем в него попали три торпеды подряд. Капитан Теннант понял, 
что его корабль обречен. Он немедленно отдал команду «Все наверх», и не 
приходится сомневаться, что это своевременное распоряжение спасло много жизней. 
В 12 часов 33 минуты дня «Рипалс» опрокинулся и затонул. Примерно в 1.2 часов 
23 минуты дня в «Принс ов Уэлс» попало еще две торпеды, а немного спустя еще 
одна. Его скорость снизилась до восьми узлов в час, и он вскоре тоже стал 
тонуть. После новой бомбардировки, во время которой в него попала еще одна 
торпеда, он перевернулся и в 1 час 20 минут дня затонул. Эсминцы спасли две 
тысячи офицеров и матросов из общего числа около трех тысяч. Главнокомандующий 
адмирал Том Филлипс и командир флагманского корабля Джон Лич утонули.
      10 декабря я раздвигал полог у своей кровати, когда зазвонил телефон, 
находившийся у моего изголовья. Звонил начальник военноморского штаба. Его 
голос показался мне странным. Он кашлянул и поперхнулся, и сначала я не мог 
разобрать, что он говорит.
      «Премьерминистр, я должен сообщить вам, что «Принс ов Уэлс» и «Рипалс» 
потоплены японцами, повидимому, в результате воздушного налета. Том Филлипс 
утонул».
      «Вы уверены в этом?»
      «Не может быть никаких сомнений».
      Я положил трубку. Я благодарил судьбу за то, что в этот момент я был один.
 За всю войну я не получал более тяжелого удара. Читатель поймет, как много 
усилий, надежд и планов пошло ко дну вместе с этими двумя кораблями. Ворочаясь 
в постели с боку на бок, не находя себе покоя, я полностью осознал весь ужас 
этого известия. В Индийском и Тихом океанах не было английских или американских 
линкоров, за исключением американских кораблей, уцелевших после нападения на 
ПёрлХарбор, которые спешно возвращались в Калифорнию. Япония господствовала 
над всеми этими огромными водными просторами, а мы были слабы и беззащитны 
повсюду.
      В это время тайно велась подготовка к моему выезду 14 декабря в 
Соединенные Штаты. Последующие 96 часов были чрезвычайно напряженными. 11 
декабря мне пришлось сделать подробное заявление в палате о создавшейся 
ситуации. Члены парламента проявили большую тревогу и некоторое недовольство по 
поводу затянувшейся битвы в Ливии, исход которой, видимо, был еще 
неопределенным. Я не пытался скрыть того, что японцы подвергнут нас суровым 
испытаниям. С другой стороны, победы русских ясно показали, что восточная 
кампания Гитлера была роковой ошибкой, а вскоре должна была вступить в свои 
права зима. С подводными лодками противника мы в тот момент боролись успешно, и 
наши потери значительно снизились. Наконец, на нашей стороне сражались теперь 
четыре пятых населения всего мира. Конечная победа была бесспорной. В таком 
духе и было составлено мое выступление. Я придерживался сухой формы изложения 
фактов, избегая какихлибо обещаний скорых успехов.
      Палата выслушала меня в полном молчании и, казалось, не хотела сразу 
высказать свое суждение. Я ничего большего не ожидал и не добивался.
      В ночь на 8 декабря, в тот самый момент, когда к нам стали поступать 
известия о нападении на ПёрлХарбор, Иден выехал из СкапаФлоу в Москву. Было 
время вернуть его, но я считал, что в связи с этим новым ударом его миссия 
приобретала еще более важное значение. Отношения между Россией и Японией и