вительство, войска которого на границе отнюдь не 
были не подготовлены, отвергло этот ультиматум. Оно также потребовало 
выполнения гарантии, данной ему Чемберленом 13 апреля 1939 года. Мы были 
обязаны выполнить свое обещание.
      По совету военного кабинета и по собственному побуждению его величество 
ответил королю Греции:
      
      «Ваше дело – наше дело. Мы будем сражаться против нашего общего врага». 
      
      Я также откликнулся на обращение генерала Метаксаса:
      
      «Мы окажем вам всяческую помощь, какая только в наших силах. Мы будем 
сражаться против общего врага и разделим общую победу». 
      
      Это обязательство после длительных испытаний было в конечном счете 
выполнено.
      Хотя итальянский флот, по официальным данным, все еще значительно 
превосходил наш по численности, наши силы в Средиземном море заметно 
увеличились. В течение сентября «Вэлиант», авианосец с бронированной палубой 
«Илластриес» и два крейсера ПВО благополучно прибыли через Средиземное море в 
Александрию к адмиралу Кэннингхэму. До сих пор значительно превосходившая по 
силе итальянская авиация обычно выслеживала и подвергала бомбардировке корабли 
Кэннингхэма. «Илластриес», имевший современные истребители и новейшее радарное 
оборудование, сбивал разведывательные и атакующие самолеты противника и тем 
самым способствовал усилению секретности передвижения нашего флота. Это 
преимущество было весьма своевременным. Не считая нескольких авиаэскадрилий, 
отправки английской миссии и, пожалуй, некоторого символического количества 
войск, мы ничем не могли помочь Греции, но даже эти пустяки мы могли выделить с 
трудом, отрывая их от выполнения наших планов на Ливийском театре. Внезапно 
перед нами встал один исключительно важный стратегический вопрос – Крит. 
Итальянцы ни в коем случае не должны его захватить. Мы должны занять его 
первыми и без промедления. К счастью, Иден в тот момент находился на Среднем 
Востоке. Я тут же телеграфировал ему:
      
      29 октября 1940 года 
      «Все мы здесь убеждены, что необходимо попытаться обосноваться на Крите и 
что необходимо рискнуть занять этот важный объект. Вы прочтете телеграммы 
министерств вооруженных сил по этому вопросу». 
      
      Премьерминистр – Идену (Хартум) 
      29 октября 1940 года 
      «Представляется крайне важным получить превосходный аэродром и 
военноморскую заправочную базу в заливе Суда. Успешная оборона Крита окажет 
неоценимую помощь в защите Египта. Захват Крита итальянцами неизмеримо усугубил 
бы все трудности на Средиземном море. Ради такого важного объекта стоит пойти 
на риск, а обладание им почти равносильно успешному наступлению в Ливии. Прошу 
вас после обсуждения всей этой проблемы с Уэйвеллом и Смэтсом, не колеблясь, 
разработать предложение о действиях широкого масштаба за счет других секторов; 
обращайтесь за любой дальнейшей помощью, которая вам понадобится отсюда, в том 
числе авиацией и зенитными орудиями. Мы сейчас рассматриваем вопрос, как 
удовлетворить ваши потребности». 
      
      По предложению греческого правительства залив Суда, лучшая гавань на 
Крите, был занят нашими войсками два дня спустя.
      Во время предыдущих совещаний и бесед Идена с генералом Уэйвеллом, а 
также с генералом Вильсоном он спрашивал, какие действия предполагаются, если 
итальянское наступление не развернется. Под строгим секретом ему сообщили, что 
разрабатывается план нападения на итальянцев в Западной пустыне вместо того, 
чтобы ожидать, когда они сами начнут свое наступление против МерсаМатрух. Ни 
он, ни Уэйвелл не сообщали об этом плане ни мне, ни начальникам штабов. Генерал 
Уэйвелл просил военного министра не посылать никаких телеграмм на этот счет, а 
сообщить об этом нам устно по возвращении домой.
      Военный министр возвратился 8 ноября и в тот же вечер после начала 
обычного налета прибыл повидаться со мной в мое временное обиталище на 
Пикадилли. Иден довольно подробно изложил избранному кругу, в том числе 
генералу Исмею, план наступательной операции, задуманной и подготовленной 
генералом Уэйвеллом и генералом Вильсоном. Нам больше не нужно было ожидать на 
наших укрепленных позициях у МерсаМатрух наступления итальянцев, для обороны 
против которых была проведена такая длительная и искусная подготовка. Напротив, 
через месяц или около того мы сами должны были начать наступление. Эта операция 
должна была называться «Компас».
      Итальянская армия маршала Грациани, в то время насчитывавшая более 80 
тысяч человек, перейдя египетскую границу, расположилась на фронте в 50 миль 
целым рядом укрепленных лагерей, отделенных друг от друга большими расстояниями,
 не поддерживающих взаимно друг друга и не имеющих глубокой обороны. Между 
правым флангом противника в Софафи и ближайшим лагерем в Нибейва был разрыв 
более чем в 20 миль. План заключался в том, чтобы совершить прыжок сквозь эту 
брешь, а затем, повернув в сторону моря, последовательно атаковать лагерь в 
Нибейва и группу лагерей в Туммаре с запада, то есть с тыла. Тем временем 
лагерь в Софафи и прибрежный лагерь в Мейктила надо было сковать небольшими 
силами. Для этого предполагалось использовать 7ю бронетанковую и индийскую 4ю 
дивизии, достигшие полного состава, и английскую 16ю пехотную бригаду вместе 
со сводной частью гарнизона МерсаМатрух. Этот план был сопряжен с большим 
риском