р и 
другое – организовавшее сопротивление с территорий французских колоний, 
продолжая войну на море с помощью французского флота, а во Франции – с помощью 
партизан. Преждевременно было говорить чтолибо определенное. Хотя в течение 
какогото периода нам, возможно, все еще придется коечто отправлять для 
поддержки во Францию, мы должны сейчас сосредоточить наши главные усилия на 
обороне нашего острова.
      
Глава восьмая
Оборона метрополии 
(июнь) 
      
      Тот, кто будет читать эти страницы в предстоящие годы, должен понимать, 
как густа и непроницаема завеса неизвестного. Теперь, в свете позднейших 
событий, легко установить, чего мы не знали или по поводу чего мы слишком 
тревожились, в чем мы проявляли беззаботность и в чем неповоротливость. На 
протяжении двух месяцев нас дважды застигли полностью врасплох. Захват Норвегии 
и прорыв у Седана со всеми вытекающими отсюда последствиями показали 
убийственную силу германской инициативы. Что еще есть у них в запасе – 
подготовленное и разработанное до мельчайших деталей? Обрушатся ли они внезапно,
 как гром среди ясного неба, с новым оружием, точными планами и превосходящей 
силой на наш почти совершенно не оснащенный и безоружный остров в какомлибо из 
десятка или пары десятков возможных пунктов высадки десанта? Или же они 
направятся в Ирландию? Очень глуп будет тот, кто, несмотря на всю ясность и 
уверенность своего мышления, не посчитается с какойлибо возможностью, против 
которой следует принять меры.
      Я всегда был уверен, что мы должны победить, и тем не менее всегда меня 
подталкивала обстановка, и я был очень рад, что имел возможность проводить свои 
взгляды в жизнь. День 6 июня был для меня днем активной и небесплодной работы. 
Записки, продиктованные мною утром, когда я лежал в постели и мысленно 
обозревал мрачный горизонт, показывают разнообразие вопросов, по которым 
необходимо было давать указания.
      Вопервых, я обратился к министру снабжения (Герберту Моррисону) с 
просьбой представить отчет о различных приспособлениях, связанных с нашими 
ракетами и взрывателями мгновенного действия, используемыми против самолетов; в 
этой области был достигнут некоторый прогресс. Я обратился также к министру 
авиационной промышленности (лорду Бивербруку) с просьбой представлять 
еженедельные доклады о конструировании и производстве автоматических прицелов 
для бомбометания, радиопеленгаторов для низких высот и локаторов. Я сделал это 
для того, чтобы обратить внимание этих двух новых министров и их огромных 
министерств на вопросы, которыми я уже давно особенно интересовался. Я попросил 
военноморское министерство временно передать истребительной авиации по крайней 
мере 50 обученных и полуобученных пилотов. Впоследствии 55 пилотов 
действительно приняли участие в великой воздушной битве. Я просил разработать 
план ударов по Италии путем воздушных налетов на Турин и Милан в случае, если 
она вступит в войну против нас. Я предложил военному министерству представить 
планы формирования голландской бригады в соответствии с желанием находившегося 
в изгнании голландского правительства, а также просил министра иностранных дел 
ускорить признание бельгийского правительства, независимого от короля, 
находившегося в плену, в качестве единственной законной бельгийской власти, а 
также принять меры к поощрению мобилизации в Югославии в качестве контрмеры 
против итальянских угроз. Я просил, чтобы аэродромы в Бардуфоссе и Скаарнландсе,
 которые мы построили в районе Нарвика и которые должны были в ближайшее время 
покинуть, были бы приведены в негодность на возможно более длительный срок с 
помощью зарытых там бомб замедленного действия. Я вспомнил, как эффективно 
немцы таким методом помешали нам в 1918 году пользоваться железными дорогами 
после того, как они окончательно отступили. Увы! Бомб замедленного действия в 
скольконибудь значительном количестве у нас не было.
      Ввиду угрозы военных действий со стороны Италии меня беспокоил тот факт, 
что в гавани Мальты для ремонта находилось много кораблей. Я написал длинное 
распоряжение министру снабжения о рубке леса и производстве лесоматериалов в 
метрополии. Это был один из важнейших методов сокращения объема нашего импорта. 
К тому же предстоял длительный период, в течение которого мы не могли получать 
лес из Норвегии.
      Я стремился иметь больше регулярных войск для воссоздания и расширения 
армии. Войны не выигрываются с помощью героической милиции.
      Это было время, когда вся Англия работала, боролась всеми силами и была 
объединена, как никогда. Мужчины и женщины работали у станков и машин на 
предприятиях, пока не падали от истощения, и тогда приходилось приказывать им 
отправляться домой в то время, как их рабочие места занимались следующей сменой,
 приходившей раньше времени. Все мужчины и многие женщины горели желанием иметь 
оружие. Кабинет и правительство были тесно спаяны узами, память о которых все 
еще дорога всем. Народ, казалось, был совершенно свободен от чувства страха, и 
его представителями в парламенте владело то же настроение. В отличие от Франции,
 мы не находились под немецким игом.
      Ничто так не волнует англичанина, как угроза вторжения, которого в Англии 
не знали на протяжении тысячелетия. Широкие массы народа были преисполнены 
решимости победить или умереть. Совершенно не было необходимости поднимать их 
дух с помощью ораторского искусства. Слушая меня, они были рады, что я выражаю 
их чувства и обосновываю то, что они намерева