дипломата Шанселе, - привели в дальнейшем к успешным результатам. Благодаря 
тому, что им удалось установить связи среди французов и туземцев в Джибути, 
благодаря их пропаганде с помощью листовок и радио, их отношениям с генералом 
Платом присоединение Сомали к "Свободной Франции" стало лишь вопросом времени. 
С другой стороны, они восстановили французское представительство в Аддис-Абебе. 
Наши права на железную дорогу были сохранены, возобновилась деятельность 
французских светских и духовных организаций в Абиссинии, закрытых в период 
итальянской оккупации, вновь открывалась Французская миссия. Наши усилия в 
Восточной Африке, хотя и с некоторым запозданием, принесли свои плоды. 

Но внезапно новое вмешательство англичан в другом конце нашей империи довело до 
крайности мое беспокойство и возмущение. 5 мая 1942 в три часа утра 
представители прессы сообщили мне по телефону, что английские войска высадились 
в Диего-Суаресе. Наши союзники силой захватили это французское владение, даже 
не посоветовавшись с нами! 

Еще с момента событий в Пёрл-Харборе я предпринял ряд мер с целью договориться 
с лондонским правительством о присоединении Мадагаскара. Такими мероприятиями 
были: 10 декабря -совещание с начальником Имперского Генерального штаба 
генералом Бруком, 16 декабря - письмо Черчиллю, 11 февраля - передача плана 
военных действий на Мадагаскаре премьер-министру Англии, генералу Бруку и 
Верховному комиссару Южно-Африканского Союза, 19 февраля - новое письмо 
Черчиллю и наконец 9 апреля - нота Идену, где в настойчивых выражениях я ставил 
вопрос о Мадагаскаре. Во всех этих документах я предлагал начать решительные 
действия на острове с помощью французской бригады, которая могла бы высадиться 
в Мажунге и двинуться на Тананариве. В случае необходимости ее поддержала бы 
английская авиация. Одновременно союзники предприняли бы с моря диверсионные 
действия, блокируя Диего. Кроме того, я настаивал, чтобы управление островом 
было передано Национальному комитету. 

Между тем поскольку, как мне казалось, Южно-Африканский Союз был 
непосредственно заинтересован в мадагаскарских делах, я решил выяснить, не 
имеется ли у правительства Претории каких-либо планов на этот счет. В конце 
1941 в Преторию был направлен полковник Пешков в качестве представителя 
"Свободной Франции". Он лично произвел очень хорошее впечатление на генерала 
Смэтса{165}, и я рассчитывал, что если Южно-Африканский Союз решит предпринять 
какие-либо действия, его премьер-министр не станет скрывать этого от моего 
проницательного и тактичного представителя. 

Наконец в марте совершил поездку в Южную Африку Верховный комиссар в Браззавиле 
генерал медицинской службы Сисе. Из своих разговоров со Смэтсом и его 
министрами он вынес впечатление, что Южно-Африканский Союз не предпримет 
никаких самостоятельных действий на Мадагаскаре. Поэтому все своп усилия я 
сосредоточил в Лондоне, решив отбросить излишнюю щепетильность. 

В самом деле, вступление Японии в войну создавало большую угрозу для 
Мадагаскара. Нужно было предвидеть, что рано или поздно немцы заставят 
вишистское правительство по крайней мере позволить японским корсарам и 
подводным лодкам использовать базы на Мадагаскаре. Это могло бы парализовать 
мореплавание союзников у берегов Южной Африки. 

Мы довольно хорошо знали о настроениях, царивших на острове, от добровольцев, 
которым время от времени удавалось вырваться с Мадагаскара, и экипажей судов, 
заходивших в гавани острова. Перемирие 1940 было воспринято вначале на острове 
очень плохо. В то время генерал-губернатору Мадагаскара де Коппе не стоило бы 
большого труда присоединиться к "Свободной Франции", если бы он на деле 
последовал своим собственным заявлениям. Но он не решился пойти на этот шаг. 
Виши вскоре заменило его генералом Кейла, который с помощью генерала авиации 
Жоно сделал все возможное, чтобы усыпить у населения волю к сопротивлению. 
Впоследствии его заменил генерал-губернатор Анэ. Если бы Петен распорядился 
допустить японцев на Мадагаскар, приказ этот, наверное, был бы выполнен. Также 
был бы выполнен и приказ о сопротивлении десанту союзников. Итак, рано или 
поздно англосаксам пришлось бы подумать о захвате острова. И тогда, учитывая 
традиционные устремления английской политики, "Свободная Франция" обязательно 
должна была бы участвовать в операциях. 

Нетрудно понять, как я был обеспокоен действиями и тактикой англичан. Тем более 
что в самый день начала операции против Диего-Суареса в Вашингтоне было 
опубликовано коммюнике, в котором говорилось, что "Соединенные Штаты и 
Великобритания выражают свое согласие с тем, чтобы Мадагаскар был возвращен 
Франции, как только оккупация этого острова перестанет быть необходимой для 
общего дела Объединенных Наций". Значит, до тех пор Мадагаскар будет отобран у 
Франции? Какой же другой державе, если не Англии или США, он будет передан? В 
чем выразится тогда участие Франции в военных действиях на этом острове? И что 
останется там от престижа и авторитета Франции в будущем? 

Нам нужно было поступать осмотрительно. Я нарочно выждал шесть дней, прежде чем 
вступить в переговоры с Иденом, на чем тот настаивал. 

Во время нашей беседы 11 мая английский министр проявил некоторое