- А имеется ли у вас какая-либо его фотография? 

Зоя принесла альбом и протянула его гестаповцам. 

Они выбрали несколько моих фотографий, проявив интерес главным образом к тем, 
на которых я был снят в военной форме, и покинули дом. Но через час или два 
вернулись. Теперь жена была дома, "покупки" она уже сделала. Как всегда при 
вторжении гестаповцев, Ирена играла роль несчастной покинутой женщины. Ее 
начали расспрашивать обо мне. Жена повторила все ту же легенду и добавила: 

- Бросил жену с двумя детьми - не хочу и слышать о нем! 

- А знаете ли вы, что какой-то подполковник Свобода выступал по московскому 
радио? 

Жена выразила крайнее удивление: 

- Что ему там делать? Он же отправился в Угерски-Брод... 

- Заладили одно и то же, - перебил ее долговязый гестаповец, - а он за границей.
 

- Этого я не знаю, - начала сетовать жена, чтобы вернуть гестаповцев к мысли, 
высказанной перед этим. - Никогда он не говорил мне о своих делах. Не знаю, 
поймете ли вы, но я и дети никогда не были близки его сердцу... 

И, надо сказать, гестаповцы клюнули на такую простую, но оставляющую 
впечатление уловку. Внимание их к моей семье временно ослабло. 

3 октября 1941 года ночью у дверей нашего дома снова кто-то настойчиво зазвонил.
 Мой сын Мирек посмотрел в окно и увидел на улице группу людей и легковую 
автомашину. Гестапо! 

В доме была объявлена тревога. Наверху спали парашютисты - Немец и Браунер. Они 
тут же собрали свои вещи, спустились во двор, пробежали через сад к деревянному 
домику, взяли приставную лестницу, перебрались через четырехметровую стену в 
ближайший цветник, перетащили за собой лестницу и где-то там ее спрятали. Все 
это было проделано с невероятной быстротой. 

Гестаповцы проявляли явное нетерпение. Они освещали дом фонарями, беспрерывно 
звонили и стучали в ворота. Наконец из окна раздался заспанный голос: 

- Кто там? 

- Откройте! Полиция! 

Но тут наши вспомнили о своем третьем постояльце - парашютисте Рыше. Он ушел 
куда-то на встречу с подпольщиками и каждую минуту мог возвратиться... 

А может быть, он уже увидел немецкий полицейский автомобиль и понял, какая ему 
угрожает опасность. 

На этот раз гестаповцы опять пришли к Райтам. И уже не за какой-то информацией, 
а с обыском, так как Райт недавно был арестован по другому делу. Они грубо 
ругались, выражая недовольство тем, что им долго не открывали. Наши 
оправдывались тем, что крепко спали. Перевернув у Райтов все вверх дном, 
гестаповцы ушли. 

А теперь вернемся в канцелярию остравского отделения гестапо и проследим, как 
развивались события дальше. 

Гестаповец Видермерт, который вел следствие по делу арестованных, в той или 
иной мере связанных с парашютистами, прибыл на Вальдштынову улицу в Марианских 
Горах, где проживала жена парашютиста Франтишека Рыша. Зная некоторые факты о 
деятельности остравской подпольной группы, Видермерт выдал себя за подпольного 
участника движения Сопротивления, который якобы получил задачу связаться с 
Рышем. Жена парашютиста не проявила осторожности и проговорилась, что ее муж 
действительно пробыл здесь одну ночь, но затем ушел и она больше о нем ничего 
не слышала. 

Видермерт поблагодарил и больше ни о чем не спросил. А на следующее утро жену 
Рыша арестовали. Ее допрашивали в присутствии Видермерта. 

Гестаповцам удалось арестовать и брата Франтишека - Рудольфа, кладовщика из 
магазина "Будущность". После войны арестованный Видермерт показал на допросе 
следующее: 

"На первом допросе Рудольф Рыш решительно опровергал обвинение в том, что он в 
период оккупации встречался со своим братом, бежавшим за границу. После этого