противника в заблуждение, занимали все наше внимание вплоть до 17 января 1945 
года. Наш замысел вполне удался, и прежде всего благодаря находчивости и 
изобретательности саперов, артиллеристов и танкистов. Разумеется, свою долю, и 
немалую, вложили в это и пехотинцы, особенно наши отважные и неутомимые 
разведчики. 

Имитация подготовки наступления дала свои результаты: противник не заметил 
переброски нашей артиллерии с Ондавы в район Ясло. Мало того, 1-й Чехословацкий 
армейский корпус, несмотря на то что был ослаблен из-за отсутствия артиллерии, 
вынудил введенного в заблуждение противника перебросить из-под Ясло 
горно-стрелковую дивизию для усиления своей обороны на реке Ондаве. 

В остальном дни проходили без каких-либо примечательных событий. Людям, уже 
привыкшим к жестким законам войны, и прежде всего тем, кто воевал не первый год,
 казалось, что фронт, проходивший вдоль Ондавы от Стропкова через Свидник на 
Гуту Полянскую, будто застыл. Разумеется, это только казалось. 

На Ондаве - в окопах, в блиндажах, на наблюдательных пунктах и на огневых 
позициях - воины нашего корпуса впервые за войну встречали рождество на родной 
земле, на земле Республики. Уже всем было ясно, что это последнее военное 
рождество, что в следующем году рождественский праздник будет веселее. Впрочем, 
об этом мы говорили на фронте каждый год: еще один - и будем дома, среди своих, 
в тепле родного очага, с праздничным пуншем, с рождественским карпом на столе и 
иными вкусными яствами. 

Это последнее военное рождество в окопах на берегу реки Ондавы, этот последний 
фронтовой рождественский праздник проходил в непривычной тишине. Однако 
произошел случай, который мог окончиться весьма печально, и о нем стоит 
рассказать. 

Последнее рождество на фронте. Настроение приподнятое. Разве только в землянках 
и окопах нет свежесрубленных елок или хотя бы хвойных лапок, увитых бумажными 
украшениями. На сочельник подморозило и выпал обильный снег. На фронте спокойно.
 Все свидетельствовало о том, что противник не собирается вести в праздник 
какие-либо активные боевые действия. 

"Да и почему бы им не отметить рождество?" - думали наши ребята. Они были 
убеждены, что на другом берегу реки немцы будут украшать рождественские елки, 
петь свою "Heilige Nacht" и на праздник оставят нас в покое. Поэтому не 
удивительно, что в некоторых ротах появились напитки "для поднятия настроения", 
а в основном "для сугреву". 

В 1-й роте 2-го батальона 3-й бригады горячительного было достаточно. Даже 
многовато. Солдатам хотелось встретить рождество весело. Как говорили они 
своему командиру роты Василу Свиде, встретить так, чтобы потом вспоминать об 
этом. Автоматчики даже предложили командиру послать одного из них в ближайшую 
деревню к шинкарю и прихватить там чего-нибудь в дополнение к запасу, и без 
того уже изрядному. Командир роты не одобрил их "инициативу". Свида хорошо знал,
 что такое война. Опыт подсказывал ему, что этого делать нельзя. И, желая 
оградить роту от всяких случайностей, он распорядился все запасы 
"горячительного" - официальные и неофициальные сдать на склад. К бутылкам, 
флягам с водкой и другими спиртными напитками он поставил часового, которому 
строго приказал: "Никому - ни капли". А затем распорядился усилить посты. 

Многие солдаты не поняли причину такого решения командира и возмутились: как 
это, любимый командир не дает встретить рождество. Многие выражали свое 
неудовольствие открыто. Нашлись и такие, кто утверждал, что командир, прибегнув 
к излишне крутым мерам, умышленно хочет испортить последнее рождество на фронте.
 

Ночь перед рождеством проходила спокойно. Когда Свида обходил позиции своей 
роты, кое-кто говорил ему прямо, а иные намекали, что он, мол, все видит в 
черном свете. 

"Неужели я поступил неправильно?" - спрашивал себя командир роты. 

Перевалило за полночь, когда Васил Свида прилег. Он хотел немного отдохнуть. 
Утомление взяло свое, и Свида заснул. Однако спал он недолго. Недалеко от его 
блиндажа упал первый снаряд. За первым - второй, третий - и пошло... В утренней 
мгле заплясали багровые вспышки разрывов. После десятиминутного артиллерийского 
налета в атаку двинулась вражеская пехота. 

Светало. В расплывающемся утреннем тумане воины роты Свиды увидели фашистов в 
серо-зеленых шинелях. Немцы пошатывались. Их беспорядочная атака, крики и 
неистовая стрельба не оставляли никакого сомнения: они были пьяны. 

Командир роты приказал подпустить гитлеровцев как можно ближе. Только когда 
фашисты подошли совсем близко, на них обрушился плотный огонь стрелкового 
оружия роты. Пьяные гитлеровцы, не ожидавшие такой встречи, в панике бежали, 
оставив перед передним краем убитых и раненых. Да, не прояви Свида тогда