|
листовок и специальной газеты. Первое время в нашей печати помещались обращения
к народу. В листовках и газете "Нова свобода" давались советы молодым
национальным комитетам, как вести дела в деревнях, какие вопросы решать в
первую очередь. Позже "Нова свобода" стала трибуной не только армии, но и всего
народа. Через эту газету население узнавало о политических событиях, о
важнейших новостях, о нашей Народной армии, пришедшей с востока, - армии, новой
по своим задачам и характеру, близкой народу, ибо это армия трудового народа.
Население освобожденной территории терпело в то время огромные лишения.
Фашистские грабители полностью смели с лица земли многие населенные пункты, и
люди, возвращавшиеся из лесов и гор, где они скрывались от гитлеровцев, часто
не находили своих жилищ. В одном лишь небольшом Стропковском районе гитлеровцы
уничтожили при отступлении 50 деревень и хуторов. Народ голодал. Чтобы
облегчить положение населения, мы обратились к советскому командованию с
просьбой оказать местным жителям помощь продовольствием. О нашей просьбе
немедленно сообщили в Москву, и через два дня мы узнали, что Советское
правительство предоставляет нам в качестве дара 500 тыс. килограммов муки.
Теперь наши полевые пекарни могли снабжать хлебом население освобожденной
территории Восточной Словакии.
Освобождая страну от гитлеровских оккупантов, части корпуса вышли к реке Ондаве.
Карпаты были позади. В горах остались сотни могил советских и чехословацких
воинов. Мы понесли большие потери, но потери гитлеровцев были значительно
больше. Если учесть, что противник оборонялся на заблаговременно подготовленных
рубежах, что он, стянув сюда значительное количество войск с других участков,
насытил свою оборону многочисленными огневыми средствами, то можно с гордостью
сказать, что воины 1-го Чехословацкого армейского корпуса сражались превосходно.
Тот факт, что мы понесли в Карпатах значительные потери, эмигрантское
правительство в Лондоне решило использовать как повод для расформирования
корпуса. Буржуазные правящие круги боялись, что корпус помешает осуществлению
их корыстных планов на освобожденной территории, они не желали, чтобы в
Чехословакии были проведены в жизнь те идеи, за которые сражались и погибали
наши воины.
Но прежде чем рассказывать о том, каким путем они намеревались ликвидировать
корпус, мне хочется упомянуть об одном эпизоде. Он произошел во время моей
встречи с президентом Бенешем в Кошице. В первые же минуты президент сердито
отчитал меня за потери, понесенные в боях на Дукельском перевале.
- Господин коллега, наши потери на Дукле огромны! Они просто ужасны! сказал
Бенеш с упреком.
- Господин президент, вы не точно информированы, - ответил я.
- Господин коллега, эти потери просто ужасны! - настаивал он.
На второй или третий день после встречи с Бенешем со мной заговорил канцлер
Смутны.
- Послушай-ка, Свобода, мне не следовало бы говорить об этом, но знай, старик
(Бенеш. - Л. С.) не может простить тебе те огромные потери, которые понес
корпус на Дукле.
Это было чересчур. Возмущенный, я отрезал:
- Приходилось ли господину президенту когда-нибудь наблюдать настоящий бой?
Можете ли вы, господин канцлер, представить себе те бои, которые мы вели на
Дукле, чтобы говорить о них и критиковать наши действия?
- Нет, не могу, - признался Смутны.
- Тогда поезжайте и посмотрите места боев. Передайте господину президенту, что
я приглашаю его с членами правительства побывать на Дукельском перевале и
посмотреть места боев.
На следующий день я был приглашен к президенту. Бенеш принял меня сухо. Он
сказал:
- Господин коллега, благодарю за приглашение побывать на Дукле. Я принимаю его.
Спустя некоторое время состоялась поездка в горы президента и министров. В
районе Дукельского перевала Бенеш и члены правительства увидели сплошь изрытую
землю, бесформенные груды исковерканной, обгоревшей техники, лес, похожий на
ржаное поле, побитое градом. Почти все деревни были сожжены, жители ютились в
землянках, шалашах или в дотах и блиндажах.
Я водил президента и членов правительства по местам боев и рассказывал о
|
|