соображения. 

Я недавно обсуждал сложившуюся обстановку со своими офицерами и поэтому тотчас 
доложил советскому генералу наши выводы: не атаковать противника главными 
силами корпуса, то есть 1-й бригадой с приданными ей средствами, в направлении 
Махнувка, Дукля, а сосредоточить ее усилия на направлении Кобыляны, Палацувка, 
высота 534; на рассвете при поддержке артиллерии и танков внезапным ударом 
прорвать вторую полосу обороны противника и к вечеру достичь высоты 534; 3-й 
бригаде поставить задачу - наступать на прежнем направлении 1-й бригады: 
Махнувка, Дукля. 

Я старался как можно лучше обосновать преимущества этого плана. Советский 
генерал поблагодарил меня, но своего мнения не высказал, предупредив, что 
несколько позже зайдет еще раз. 

Под вечер напряжение боя не ослабевало. Наши части атаковали вражеские 
позиции - противник отвечал бешеным огнем и контратаками. 

Скоро совсем стемнело. И тут снова пришел советский генерал. Он сообщил мне, 
что командование 38-й армии согласилось с моим планом. Мне предлагалось 
осуществить свои предложения на практике и в течение ночи перегруппировать силы 
с тем, чтобы на рассвете начать наступление с нанесением главного удара 
направлении Кобыляны, Палацувка, высота 534. Советский генерал сообщил, что 
приказ командира корпуса мы получим в ближайшее время. 

Я созвал подчиненных командиров, кратко ознакомил их с обстановкой и с замыслом 
предстоящего боя. Все согласились со мной. Офицерам было ясно, что 
нецелесообразно продолжать атаки там, где враг сильно укрепился и оказывает 
упорное сопротивление. Бесплодные атаки стоили многих человеческих жизней. По 
этому вопросу не могло быть двух мнений. 

Ночью 1-я бригада быстро передвинулась вправо. Нам дополнительно придали 
советские гаубичный и минометный полки. Пехотным батальонам и батальону 
автоматчиков были приданы по батарее 76-мм орудий. Получилась довольно-таки 
внушительная сила. Теперь если бы сам черт оказался на нашем пути, мы одолели 
бы и его! 

Утром на третий день боев 3-я бригада снова атаковала, но успеха не добилась. 
Наступление 1-й бригады задерживалось. Прежде всего требовалось как следует 
разведать оборону противника и подтянуть артиллерию. К этому времени огневые 
позиции успели занять лишь несколько батарей, остальные только подходили. 
Наступление без артиллерийской поддержки не принесло бы пользы. Такая 
поспешность не оправдывалась. Наступление должно развиваться стремительно с 
первой и до последней минуты, а это возможно только при согласованном 
взаимодействии всех родов войск, то есть пехоты, артиллерии и танков. Этому нас 
научили предыдущие бои, и особенно первые два дня боев в горах - жестокий урок, 
дорого оплаченный кровью воинов. 

Неожиданно я получил по радио приказ передать командование 1-й бригадой моему 
заместителю и немедленно прибыть на командный пункт 38-й армии. "Что 
случилось?" - спрашивал я себя. Особой радости от этого вызова я не испытывал. 
А главное, вызывали в момент, когда бригада была готова начать наступление. Но 
приказ есть приказ. Я передал командование начальнику штаба Новаку и отправился 
на командный пункт армии. По пути туда я встретился с начальником 
политуправления 1-го Украинского фронта генералом С. С. Шатиловым и с 
начальником отдела просвещения 1-го Чехословацкого корпуса доктором Прохазкой. 

- Меня вызывают на командный пункт армии, - сказал я им. 

- Мы об этом знаем и ждем вас, чтобы проводить туда. 

- Жаль, - продолжал я, - что меня вызвали как раз перед началом боя. Хотелось 
принять в нем участие. 

- Если вы все основательно подготовили и обеспечили, то не беспокойтесь об 
успехе, он будет, - подбодрили меня товарищи. 

Мы разговорились о предстоящих боях. Начальник политуправления сообщил, что 
маршал Конев озабочен результатами первых двух дней наступления нашего корпуса 
и что ответственным за все неудачи считает только одного человека командира 
корпуса генерала Яна Кратохвила. 

- Видимо, у него нет необходимого боевого опыта, - говорил генерал Шатилов, - и 
поэтому он не может командовать корпусом так, как этого требует обстановка. Во 
время боя он потерял управление частями, и корпус наступал разрозненными силами,
 без должного взаимодействия и поддержки приданных ему средств. 

Я узнал от генерала Шатилова, что сегодня утром он беседовал с товарищем 
Прохазкой, которому было поручено направить офицеров-просветителей в 
подразделения для проведения политической работы. Требовалось поднять боевой