скопление наших войск, открыл по Вроцанке ураганный артиллерийский и минометный 
огонь. Немецкие мины и снаряды натворили много бед. Наши потери убитыми и 
ранеными исчислялись десятками. Началась паника. 

Вскоре при поддержке нескольких танков враг атаковал позиции 5-го батальона. 
Капитан Моравец направил на угрожаемый участок взвод противотанковых орудий и 
пулеметную роту. Опытные артиллеристы надпоручика Юранека открыли по танкам 
огонь прямой наводкой. Они остановили немецкие танки, а затем заставили их 
отойти. Не принесла врагу успеха и другая его контратака. 

В первом поединке 5-й батальон устоял. Он не отступил и отбил две контратаки 
противника. Конечно, потери, которые он понес во Вроцанке в результате 
вражеского артиллерийского и минометного обстрела, были немалые. 

Перед полуднем огонь противника снова усилился. На командном пункте батальона 
разорвалась вражеская мина. Капитан Моравец был тяжело ранен в голову, а 
незадолго до этого мы потеряли его заместителя капитана Пашека. Батальон 
остался без командира и его заместителя. 

- Принимаю командование батальоном на себя, - сообщил начальнику штаба 
батальона командир пулеметной роты подпоручик Килиан. Он направился на левый 
фланг батальона, где создалось особенно тяжелое положение. Молодой коммунист 
возглавил батальон без колебаний. 

С целью улучшения позиций поредевший 3-й батальон под командованием Килиана 
дважды атаковал противника, но безуспешно. В свою очередь гитлеровцы после 
артиллерийского налета предприняли контратаку крупными силами. Обстановка, и 
без того сложная, осложнилась еще больше. 

Вражеские цепи уже совсем близко. Килиан, которому не раз приходилось смотреть 
смерти в лицо, и лежащие рядом с ним солдаты готовы открыть огонь по врагу. 
Отступать некуда, и они решили биться до последнего вздоха. Но вдруг на 
гитлеровцев обрушился шквал артиллерийского огня. Вслед за этим слева появились 
советские пехотинцы. С громовым "ура" они отбросили врага. 

События этого дня подтвердили, что пробиться через Карпаты на родину не так-то 
легко. Противник начал подтягивать резервы. Его сопротивление усиливалось. 
Частые контратаки гитлеровцев и массированный огонь их шестиствольных минометов 
крайне затрудняли наши действия. 

Большинство воинов 3-й бригады впервые принимало участие в боевых действиях; 
этот бой явился для них серьезным испытанием. Оказавшись под ураганным огнем 
артиллерии и минометов врага, они заметно приуныли. А между тем надо было 
продвигаться вперед, надо было отомстить за павших товарищей. Следует отметить, 
что все командиры и работники аппарата просвещения великолепно справились со 
своими задачами. 

В полосе наступления 1-й бригады противник предпринял не одну контратаку, но 
каждый раз отступал со значительными потерями. Не помогла гитлеровцам и только 
что прибывшая отборная 75-я дивизия, введенная в бой с ходу. 

Около 16.00 наш 1-й батальон, взаимодействуя со 2-м батальоном, атаковал 
противника в деревне Бубрка. Атака была поддержана артиллерией бригады и 
несколькими танками. Это был напряженный бой. Нам удалось выбить противника из 
деревни и продвинуться до опушки леса южнее Бубрки. Но, несмотря на все усилия, 
в тот день мы продвинулись не более чем на два километра, успех весьма 
незначительный. Фашистам удалось вовремя сосредоточить на нашем участке крупные 
силы. Конечно, результаты боя нас не удовлетворили. Не были ими довольны и 
командующий 38-й армией и его заместитель, которые весь день находились 
неподалеку от моего командного пункта и наблюдали за ходом боя. 

Я все более убеждался в необходимости перегруппировки сил с целью намести по 
врагу внезапный удар там, где он этого не ждал. Посовещавшись со своими 
офицерами, я решил перегруппировать силы и сосредоточить основные усилия правее,
 на направлении Кобыляны, Палацувка, высота 534. Но без разрешения командира 
корпуса делать это мы не имели права. 

- Здравствуйте, товарищ генерал, - приветствовал меня заместитель командующего 
38-й армией, пришедший на КП бригады. 

Мы пожали друг другу руки. Заместитель командующего поделился со мной своими 
соображениями о ходе боя. По глазам советского генерала и по выражению его 
нахмуренного лица я заметил, что он весьма озабочен. 

- Как вы оцениваете создавшуюся обстановку? - спросил заместитель командующего. 


Я ответил откровенно, так, как думал. 

- Какое бы вы приняли решение на месте командира корпуса? Изложите свои