добровольно отписанных немецкими гражданами лично фюреру. Эти средства 
надлежало немедленно предоставлять в распоряжение ответственного представителя 
ФАГ партайгеноссе Бормана. Если прежде за соблюдением авторских прав Гитлера 
следил рейхсляйтер и главный партийный издатель Макс Аманн, который раз в 
полгода из рук в руки передавал фюреру его гонорары, тем самым обеспечивая себе 
определенные привилегии, то теперь Борман взял сбор этих доходов под свой 
контроль и узаконил правило, согласно которому местные власти обязаны были 
закупать и бесплатно вручать каждой паре молодоженов подарочный экземпляр [118] 
книги «Майн кампф» и сборник последних речей фюрера. 
      Однако Борман занимался не только обеспечением потребностей фюрера. Он 
стремился сделать многомиллионные денежные вливания в ФАГ выгодными и для 
владельцев крупнейших германских концернов. Геополитические экономические планы 
Бормана встретили горячую поддержку богатейших семейных кланов. Финансирование 
нищих экономик стран Латинской Америки обеспечивало поставки дешевого сырья, 
свободное движение капиталов{24}. 
      Еще большие перспективы сулила поддержка про-нацистски настроенных 
группировок, имевшая целью установление в этих странах власти 
диктаторов-союзников. Вслед за военными советниками в Южную Америку хлынул 
поток немецких финансистов, геологов, инженеров, образовавших там 
многочисленные колонии.
      * * * 
      Всегда играя ва-банк, Гитлер брался за реализацию великих проектов без 
тени сомнения, ведь победа позволила бы покрыть все долги, а поражение в любом 
случае вело к банкротству. Пожалуй, самой грандиозной из его затей стал 
Оберзальцберг. 
      Начинался этот проект с малого. В 1925 году, едва выйдя из тюрьмы, Гитлер 
покинул рассорившихся соратников, предоставив им самим вариться в котле 
междуусобиц, и арендовал у гамбургского адвоката Вахенфельда пустовавший домик 
в тихой баварской деревне, расположенной недалеко от Берхтесгадена. 
      Впоследствии Гитлер выкупил (деньги из «Фонда пособий» предоставил 
Борман) этот участок земли [119] со скромным домиком, выстроенным в баварском 
стиле, с традиционным деревянным балконом на уровне первого этажа и кровлей из 
дранки, придавленной камнями. После победы на выборах изображение дома 
появилось на почтовых открытках, надпись на которых гласила: «Сельский домик 
народного канцлера». Вскоре Борман получил задание перестроить его в 
соответствии с новым положением владельца. 
      Тихой горной деревушке Оберзальцберг предстояло оказаться в центре 
внимания мировой политики. Девственность пленительных пейзажей этого края, 
питавших меланхоличную восторженность и даривших ощущение идиллии и 
беззаботного уединения, нарушили чудесные летние дни 1933 года, когда началось 
настоящее паломничество немцев к «Священной горе германцев» — таким эпитетом 
наградил это место гауляйтер Мюнхена. Во время своего пребывания в 
Оберзальцберге Гитлер любил совершать пешие прогулки, а на почтительном 
удалении за ним следовали обрадованные возможностью воочию узреть канцлера 
соотечественники, процессии которых порой образовывали длинные хвосты. 
Численность паломников наводила на мысль о необходимости построить невдалеке 
домик для проживания постоянной охраны. К тому же следовало позаботиться о 
размещении гостей фюрера. 
      Надлежало еще подготовить комнаты для Евы Браун, но таким образом, чтобы 
она могла находиться в доме, не привлекая к себе внимания посторонних. 
Специально приглашенному архитектору Дельгадо предстояло перестроить и 
расширить здание (оно получило название Бергхоф), не прибегая к изменению 
внешнего вида со стороны фасада. Но и это не решило всех проблем. В августе 
1933 года, когда рейхсляйтеры и гауляйтеры съехались в Оберзальцберг на 
конференцию по вопросам экономики, выяснилось, [120] что близлежащие гостиницы 
не могут вместить всех собравшихся. Борман не сомневался, что у фюрера появится 
желание проводить совещания правительства не в Берлине, а в баварских горах, и 
задумал обустроить в Оберзальцберге штаб-квартиру бюро НСДАП.
      * * * 
      В политике Гесс был лишь тенью фюрера, к большему не стремился и вконец 
запутался во взаимоотношениях многочисленных конфликтующих ведомств, созданных 
Гитлером. Ганс Франк, хорошо знавший Гесса, однажды охарактеризовал его как 
«доброго малого, но безнадежного мечтателя, не обладавшего особыми умственными 
достоинствами». 
      Гесс с завистью, злостью и напускным смирением наблюдал за стремительной 
карьерой Геринга, который приобретал высокие государственные должности, власть 
и богатство, оставаясь рядовым членом партии. Гесс надеялся, что Гитлер отметит 
смирение и непритязательность своего заместителя. Столь явное заблуждение 
свидетельствовало о том, что он совсем не понимал характера своего кумира. Из 
тактических соображений фюрер наделил своих приближенных правом бесконтрольно 
набивать карманы, возбудив в них соперничество в богатстве, взаимную зависть и 
ненависть. На роль своего заместителя Гитлер подобрал человека 
непритязательного, недалекого и не способного оказывать заметного влияния. 
Собственно говоря, этот выбор был сделан еще в ландсбергской тюрьме, где Гесс 
записывал под диктовку Гитлера черновой вариант «Майн кампф». 
      Борман начал работу в бюро Гесса, когда Гитлер пробыл на посту канцлера 
пять месяцев, и новые хозяева уже успели поделить власть. Свободных вотчин 
[121] не осталось. Новое бюро создавалось, прежде всего, чтобы преодолевать 
недовольство в обществе. Предполагалось также, что оно будет согласовывать 
интересы партии с действиями нацистских чиновников на государственных постах,