ему и Еве Браун. К тому времени в рейхсканцелярию уже пришло немало сообщений о 
самоубийствах видных нацистских сановников. Поэтому нетрудно было предвидеть, 
какое решение примет Гитлер. Со скорбным видом выслушав заявление фюрера о 
желании покончить с собой, Борман пообещал последовать за ним и посоветовал 
оставить наказ потомкам — политическое и личное завещания. Отметив верность 
Бормана и Геббельса, «решивших добровольно присоединиться ко мне и не 
пожелавших покидать столицу ни при каких обстоятельствах», Гитлер исключил из 
партии, разжаловал и снял со всех постов Гиммлера и Геринга. 
      Фюрер произвел и новые назначения: адмирал Дениц унаследовал пост 
рейхспрезидента (Борман не считал эту бесцветную и безликую личность 
сколько-нибудь серьезным противником), а должность рейхсканцлера получил 
Геббельс (Борман не сомневался, что Геббельс выполнит обещание последовать 
примеру Гитлера). Более того, в планах спасения не было места ни тому, ни 
другому. Поэтому Борман полагал, что в крайнем случае с ними расправятся 
победители, тем самым оставив его самого единственным реальным претендентом на 
«законное» наследование фюрерского трона в «четвертом рейхе». Опытный интриган 
и тонкий психолог, он понимал, сколь важное значение приобретет вопрос 
преемственности высшей власти в недалеком будущем, когда все избранные 
переведут дух в безопасности далеких убежищ и начнут делить полномочия и 
спасенные богатства. Ключи от сокровищницы хранились у Бормана, он оставался 
главой партии и — после устранения Деница и Геббельса — оказывался в роли 
наследника трона. [451]
      Из небытия 
      Разбирательство дела Бормана на Нюрнбергском процессе еще продолжалось, а 
уже поступило заявление его личного шофера Якоба Гласа о том, что он недавно 
видел бывшего рейхсляйтера на улице Мюнхена. Следующим сообщением подобного 
рода стало выступление в печати немецкого писателя Генриха Линау, утверждавшего,
 что случайно столкнулся с Борманом в поезде Гамбург — Фленсбург. Затем 
сведения подобного рода стали появляться довольно часто — каждый «открывал» 
своего Бормана. Новые показания и свидетельства то и дело будоражили мировую 
прессу, вызывая к жизни все новые и новые версии о послевоенной судьбе 
рейхсляйтера, но со временем забывались. 
      Впрочем, Борман был не единственной крупной фигурой третьего рейха, 
канувшей в неизвестность. Бесследно исчезли многие опаснейшие преступники: шеф 
гестапо Генрих Мюллер, проводивший широкомасштабную программу медицинских 
экспериментов над заключенными Освенцима врач-изувер Менгеле, возглавлявший 
отдел гестапо по решению «еврейской проблемы» Эйхман, лионский палач Клаус 
Альтман-Барбье... В списке разыскиваемых нацистских преступников, составленном 
союзниками по антигитлеровской коалиции, числилось более ста семидесяти тысяч 
фамилий. Многие из этих нелюдей так и не были найдены. [452] 
      Как же исчезла в последние месяцы войны целая армия убийц? Длившиеся 
много лет исследования привели к несомненному выводу: к масштабным операциям по 
укрывательству «цвета» нацистской Германии был привлечен ряд могущественных 
организаций. Первой в этом ряду следует назвать «организацию бывших членов СС» 
(ОДЕССА). Не подлежит сомнению, что Мартин Борман проявил себя великим мастером 
невидимой конспиративной борьбы. Много лет он крепко держал в своих руках 
власть в фашистской Германии, терпеливо играя роль верного слуги. В лице 
подручных Мюллера и Калътенбруннера Мартин Борман заполучил хорошо 
подготовленную, отлично вышколенную армию профессиональных конспираторов и 
детективов, обладавших богатым опытом проведения тайных операций. 
      Секретные службы третьего рейха наладили широкий спектр каналов вывоза 
людей и капиталов за рубеж, из которых руководители этих операций могли выбрать 
средства и методы, наилучшим образом подходившие для тех или иных конкретных 
случаев. Эти ведомства располагали мощной технической базой и отменными 
мастерами сыска и разведки, умевшими не только распутывать чужие следы, но и 
заметать свои. В 1944 году технические эксперты СС приступили к осуществлению 
программы массового изготовления высококачественных подделок — фальшивых 
паспортов разных стран. Во многих странах (прежде всего в Южной Америке) 
нацисты установили тесные связи с местными властями, и для высокопоставленных 
особ и наиболее «ценных» специалистов с помощью полицейских служб других 
государств были подготовлены бланки подлинных документов, в которых, 
естественно, фигурировали вымышленные имена. 
      Часть охваченных программой Бормана людей осталась в Европе. Сменив имена 
и места жительства, [453] они либо «легли на дно» в западных областях самой 
Германии, либо осели в тихих уголках нейтральных стран. Всех эмигрантов агенты 
СС прежде всего переправляли в нейтральные страны: по суше — через горные 
перевалы в Швейцарию, Италию и Испанию; морем — практиковалось как 
использование гражданских судов, так и высадки с подводных лодок — в страны 
Скандинавии и Средиземноморского побережья; по воздуху — пока авиация союзников 
не перекрыла воздушные коридоры. Далее запутать следы было проще. На 
иностранных кораблях беглецов отправляли в дальние плавания к берегам Южной 
Америки, иногда — в страны Ближнего Востока или Юга Африки. 
      Капиталы и людей, которых следовало вывезти с минимальным риском 
разоблачения, отправляли в Южную Америку или в Японию на подводных лодках. В 
месте назначения грузы и людей обычно уже ждали и встречали. К концу войны 
Германия еще обладала мощным подводным флотом, состоявшим приблизительно из 
двухсот субмарин, в числе которых было около тридцати подводных лодок нового 
типа. Последние проходили без дозаправки 31 500 миль со скоростью десять узлов 
в погруженном состоянии и могли принять на борт до 252 тонн груза. Известно, 
что с 1943 года эти субмарины совершали частые походы в Японию и Южную Америку.