человек, высадилась в Ханко, не встретив никакого сопротивления. Поскольку 
существовала опасность, что в столице может произойти кровопролитие и будут 
потеряны промышленные и культурные ценности, я приказал Балтийской дивизии 
отправиться туда. Части неприятеля ей почти не встретились, произошло лишь 
несколько незначительных стычек с небольшими воинскими группами, и 11 апреля 
немцы уже подошли к Хельсинки. 

Как только в столице стало известно о прибытии немцев, мятежное правительство и 
диктатор-главнокомандующий Маннер со своим штабом перебрались в Выборг. 
Революционные матросы российского Балтийского флота, в соответствии с 
соглашением между Россией и Германией, подписанным 5 апреля, покинули Хельсинки 
[22] . Оборонять столицу остались лишь красногвардейцы, которых собственное 
руководство бросило на произвол судьбы. 12 апреля при поддержке отрядов шюцкора,
 находившихся в городе, немцы вошли в Хельсинки, а 14 апреля город был 
полностью освобожден. Несколько дней потребовалось для налаживания снабжения 
немецкой дивизии, и 18 апреля она двинулась на север, ее следующей целью был 
Рихимяки. 

Части Северо-Западного фронта противника, общей численностью около 15000 
человек, отступали через Тойяло и Хяменлинна в сторону Лахти. К отступающим 
присоединялись тысячи людей из местных отрядов красной гвардии провинции 
Варсинайс-Суоми. В этой ситуации немецкая бригада, высадившаяся в Ловисе, стала 
основной стратегической силой. 19 апреля полковник барон фон Бранденштайн со 
своими войсками, численностью до 2000 человек, и 8 орудиями вошел в Лахти и 
после ожесточенных боев освободил город. Когда на следующий день эта бригада 
соединилась с батальонами белой Западной армии, западная группа войск красных 
оказалась полностью отрезанной от остальной армии. 

Едва была проложена телефонная связь с Миккели, мне позвонил полковник фон 
Бранденштайн. Я поздравил его с победой в Лахти, достигнутой столь малыми 
силами. Город надо было во что бы то ни стало удержать, чтобы перекрыть дорогу 
приближающимся войскам противника, поэтому я задал полковнику вопрос: сможет ли 
он без подкреплений противостоять возможным попыткам прорыва? Ответ был 
положительным. Мой штаб был обеспокоен тем, что на этом участке соотношение сил 
складывалось не в нашу пользу, и, тем не менее, полковник фон Бранденштайн 
сдержал свое слово. Однако через неделю его бригада оказалась в тяжелом 
положении. 

Отступающие войска красных были зажаты в узком пространстве между Лахти и Ламми.
 Мы ожидали, что противник предпримет попытку прорваться в северном направлении,
 поэтому я отдал приказ основным частям генерал-майора Линдера 
передислоцироваться на левый фланг Западной армии. Генерал-майор фон дер Гольц 
силами своей бригады захватил железнодорожный узел Рихимяки и получил приказ 
продвигаться в сторону города Хяменлинна. Немцы впервые участвовали в боевых 
столкновениях с полевыми частями противника. 26 апреля войска фон дер Гольца 
захватили Хяменлинна. На следующий день в город вошел один из эскадронов 
Усимаского драгунского полка. Таким образом, Западная армия второй раз 
соединилась с немцами. В это же время большая часть отступающих сил противника 
обошла Хяменлинна стороной, и отряды красных, двигавшиеся разными путями, 
собрались, как я и предполагал, к западу от Лахти. 

Довольно скоро мятежники поняли, что из окружения им не выбраться. С севера 
подошла Западная армия, с юга — Балтийская дивизия, на востоке дорогу 
перекрывала героическая бригада полковника фон Бранденштайна. Окруженные войска 
пытались вырваться из кольца. Но, хотя они и продемонстрировали отчаянную 
храбрость и презрение к смерти, все их попытки были обречены на провал. Войска 
красных были разобщены, у них отсутствовало единое командование. Бои 
продолжались еще несколько дней, и 2 мая мятежники сложили оружие. Мы взяли в 
плен две тысячи человек. В наши руки попали также несколько тысяч безоружных 
людей. Поддавшись пропаганде красных агитаторов, они — с лошадьми, повозками и 
награбленным имуществом — присоединились к войскам, пытавшимся пробиться в 
советский рай. В качестве военных трофеев мы захватили 50 орудий и 200 
пулеметов. 

Еще тогда, когда наши войска только приближались к Тампере, мой генеральный 
штаб разработал план наступления на Выборг. Он основывался на полученных нами 
точных сведениях о боеспособности противника и его группировках на Карельском 
перешейке. 

Силы противника на участке между Сайменским каналом и границей с Россией 
составляли около 15000 человек. Основная группировка из 7000 человек и 25 
орудий находилась близ Антреа на выступе фронта Ахола-Ханнила-Нятяля, а другая 
— 6000 человек и 44 орудия — на приграничной территории 
Раасули-Муолаа-Райвола-Валкеасаари. Территория между Хейнйоки и озером Яюряпяя 
на центральном перешейке была практически свободна. Точности ради следует 
сказать, что на левом фланге вблизи Сайменского канала, в районе 
Лаппенранта-Йоутсено, находилось еще около 2000 человек и 12 орудий. Надо было 
учитывать и гарнизон в Выборге, насчитывавший около 2000 солдат. Там имелось 
большое количество артиллерии, по железным дорогам передвигались хорошо 
вооруженные бронепоезда. Во время мировой войны русские построили вокруг