и стали командирами и преподавателями, на деле доказали свою подготовку. 
Возвращения батальона ждали с нетерпением, даже с напряжением — каждый день был 
очень дорог. 

Еще в Хельсинки я доказывал премьер-министру Свинхувуду, что егеря должны быть 
отозваны домой самым скорейшим образом. Из Ставки я также неоднократно делал 
такие заявления, подчеркивая, что одновременно необходимо доставить морским 
путем как можно больше оружия и боеприпасов. 17 февраля в Васу прибыл передовой 
отряд в количестве 80 человек, а с ними и подарок из Германии — закупленные там 
русские трофеи [12] . Но основная часть егерей — 1130 человек — перебралась в 
Финляндию только 25 февраля, совершив переход по льду Ботнического залива. 

Как я уже говорил, в планах организации армии егеря играли очень важную роль: в 
своем большинстве они должны были образовать командный состав вооруженных сил. 
Однако вскоре стало известно, что егеря, перед тем как отправиться в Финляндию 
из немецкой военной базы в Либаве [13] , разработали свой план. 

Соображения егерей представил мне подполковник Теслёф [14] — именно ему было 
поручено доставить батальон из Либавы. Еще до отправления оттуда он, не получив 
от меня на то никаких полномочий, раздал всем солдатам батальона звания 
унтер-офицеров и офицеров (вплоть до майора) армии Финляндии. 

По словам Теслёфа, план организации дальнейших действий егеря считали 
принципиально важным моментом. Они надеялись, что будет создана бригада из 
шести батальонов, куда отберут лучших шюцкоровцев, а старшими и младшими 
командирами там станут егеря. Затем эти отборные части сломают сопротивление 
противника на самых главных направлениях и, проложив тем самым дорогу для 
других соединений, поведут их за собой. В принципе я мог поддержать эти 
соображения, однако нам не следовало распылять те ценные кадры, из которых 
состоял батальон. Он был предназначен для создания костяка совершенно другого 
подразделения. Надежды на формирование боеспособных частей из людей, только что 
призванных в армию, были очень слабы; такие подразделения не смогли бы 
противостоять противнику, который в достатке обладал хорошо подготовленными 
кадрами. 

К нам прибыл майор Аусфельд, последний немецкий командир 27-го егерского 
батальона, — ему было предоставлено право служить в армии Финляндии. Когда 
майор согласился с моими организационными планами, то и егеря одобрили их. Со 
своей стороны, я решил сделать уступку этим отважным юношам. Я понимал: их не 
устраивало то, что они окажутся в полках, которыми командуют люди не их круга, 
поэтому я предложил в дальнейшем создать особые отдельные — так называемые 
егерские — батальоны, общим числом восемнадцать, а впоследствии свести их в три 
бригады по два полка. Это предложение также было одобрено егерями. Старшие по 
званию из них, таким образом, получали командирское положение. Из призывников 
были созданы кавалерийский полк и несколько батарей, где старшими и младшими 
командирами тоже были назначены егеря. Впоследствии численный состав егерских 
частей вырос до четырнадцати тысяч. 

Командование фронтами было окончательно сформировано в середине февраля. Из 
войсковых соединений мы составили следующие оперативные группы: 

— группа Сатакунта между Ботническим заливом и озером Нясиярви, с 20 февраля — 
командующий полковник Эрнст Линдер; 

— группа Хяме между озерами Нясиярви и Пяйянне, командующий полковник Мартин 
Ветцер; 

— группа Саво между озерами Пяйянне и Сайма, командующий генерал-майор Эрнст 
Лёфстрём; 

— Карельская группа между озерами Сайма и Ладожским, командующий капитан егерей 
Аарне Сихво. 

До поры до времени нам следовало только удерживать оборону. Поэтому я особо 
предостерег командующих, чтобы вверенные им части не втягивались даже в 
небольшие наступательные операции. Подобные действия можно было проводить лишь 
с согласия главнокомандующего. Так или иначе, но ближайшие недели прошли под 
знаком стратегической и тактической обороны. 

Наконец общее командование фронтовых соединений было создано, и вскоре их 
сплоченность подверглась испытанию. В первой половине февраля русские части и 
красногвардейцы яростно, хотя и безрезультатно, атаковали некоторые ключевые 
позиции белых. 21 февраля противник был готов начать крупномасштабное 
наступление на линию Ювяскюля-Хапамяки-Кристинанкаупунки силами до десяти тысяч 
человек. Примерно половина частей противника сконцентрировалась на важном 
плацдарме Вилппула-Руовеси, где их целью был город Хапамяки. Однако уже 25 
февраля стало ясно, что первое крупное наступление красных потерпело неудачу. 

Одновременно с попыткой движения в сторону Сатакунта и Хяме красные начали 
также наступление в Карелии, которое длилось гораздо дольше. После того как в