наступление лишь после того, как противник был подавлен огнем, одновременно над 
полем боя кружились бомбардировщики и истребители. Эти наступательные действия, 
которые мы отражали, нанося противнику ощутимые потери (при этом и наши войска 
очень страдали от артиллерийского огня), были только местными. Противника 
больше всего интересовали подходы к Выборгу и Тайпале: на этих направлениях шли 
постоянные атаки, соответствующие участки, фотографировали и обстреливали 
гораздо сильнее других. 

Ожидание было утомительным как для руководства, так и для войск. И перед бурей 
не было затишья, ибо, помимо того, что противник постоянно обрушивал на нас 
локальные атаки, наши части неделями подвергались бомбежкам с воздуха и 
являлись объектом систематического артиллерийского обстрела. Слабые огневые 
точки и препятствия истирались в порошок, а проволочная связь то и дело 
нарушалась. Противник знал, что мы не можем сменить войска и что беспрерывный 
огонь утомил их как физически, так и морально. В конце концов, даже отдельные 
солдаты не могли передвигаться за линией обороны или в тылу, не привлекая к 
себе внимания самолетов. Поэтому перемещаться по железной дороге и по шоссе 
приходилось только под покровом ночи. Разведка русских, в особенности 
осуществляемая с воздушных шаров, затрудняла деятельность артиллерии, что 
становилось еще более тревожным фактором, если учесть, что, несмотря на 
скудость в боеприпасах, артиллерия все больше и больше превращалась в ядро 
обороны. Наконец днем невозможно стало обогревать блиндажи, палатки и строения, 
ибо даже слабый столб дыма тут же вызывал на себя огонь. Как будто все было 
околдовано: ясная погода продолжалась из недели в неделю, а температура 
держалась на уровне 30 градусов. 

В течение декабря 5-я дивизия под командованием полковника Исаксона в полосе 
Сумма и 7-я дивизия, находившаяся по берегу реки Тайпале, которой командовал 
полковник Вихма, подверглись наитяжелейшим испытаниям. Обе дивизии очень 
нуждались в смене. В начале января первую из них заменила резервная 6-я дивизия 
под командованием полковника Паалу, тут же сменившая номер и ставшая 3-й 
дивизией, но для замены уставших защитников Тайпале не было войск. 5-я дивизия, 
усиленная несколькими отдельными частями, была выведена в главный резерв и 
продолжила работы, начатые 6-й дивизией, по укреплению промежуточного рубежа 
между Сомме и железнодорожной станцией Кямяря южнее Выборга. 1-я дивизия 
пополнения, недавно преобразованная в 21-ю дивизию, испытывала недостаток в 
вооружении и снаряжении, поэтому ее вывели в резерв главного командования с 
дислокацией на восточном участке Карельского перешейка. Ее тоже использовали 
для строительства укреплений в полосе между озером Киимаярви и Ладогой. 

По рассказам пленных, русские намеревались перейти в наступление еще в конце 
января, однако в связи с сильными морозами от этого плана отказались. 

1 февраля наступление началось во всей ширине фронта 2-го армейского корпуса. 
Главный удар наносился в направлении Сумма. Артподготовка превзошла все, что до 
сих пор испытывали финские войска. То же самое следует сказать и о налетах 500 
самолетов с воздуха. К полудню в наступление пошли танки, а за дымовой завесой 
пошла в атаку и пехота. Бой длился весь день и следующую ночь. Хотя противник 
бросал в огонь дополнительные войска, атаки его были повсюду отражены. 

Однако это было лишь прелюдией. Настоящее генеральное наступление, также 
направленное на полосу Сумма, началось 6 февраля. В последующие дни фронт 
наступления расширился как на запад, так и на восток. Русские теперь научились 
«оркестровке» взаимодействия между различными родами войск. Это проявлялось, с 
одной стороны, в гибком согласовании артиллерийского огня с маневром пехоты, с 
другой — в большой точности огня, руководство которым осуществлялось с 
наблюдательных пунктов на воздушных шарах и с танков. Поскольку русские не 
жалели ни пехоты, ни танков, их потери были неисчислимы. Случалось так, что 
несколько полков собирались вместе на небольшой территории, образуя плотную и 
неподвижную массу, в которой даже наша слабая артиллерия сосредоточенным огнем 
оставляла опустошительный след. Масштабы потерь показывают уже то, что за пару 
дней были захвачены пленные из состава двух десятков только что брошенных в бой 
войсковых частей. Новым было то, что во многих местах пехоту везли на 
бронированных санях, прицепленных к танкам, или же на броне танков. Новинкой 
явились и самоходные огнеметы, извергающие горящую нефть. Люди дошли до предела 
стойкости, особенно в Сумма и Тайпале, где войска целыми неделями не отсыпались.
 Даже появление танков, казалось, не могло заставить солдат бодрствовать. 
Резервы, перебрасываемые с одного критического места в другое, не получали 
отдыха. 

Главный удар до сих пор наносили в направлении Выборга, особенно на участке 
Сумма. 11 февраля наступательная операция противника развернулась по всей 
ширине Карельского перешейка и переросла в подлинно генеральное наступление, с 
которой слилась попытка обойти оба наших фланга по льду Финского залива и 
Ладожского озера. Хотя противник и прорывал нашу оборону во многих местах, 
местным резервам все же удавалось овладеть положением, но следствием стало то, 
что вечером единственными оставшимися резервами были 5-я дивизия юго-восточнее 
Выборга и 21-я дивизия на востоке перешейка. Самым опасным был прорыв 11 
февраля противником нашей обороны на участке Лэхти. Он позднее сыграл 
значительную роль.