что 
это свидетельствует об участии военных специалистов в разработке плана. Более 
абсурдного 
обвинения нельзя и придумать! – говорил на суде Фидель. – План был разработан 
группой 
юношей, из которых никто не имел военного опыта. И я могу назвать их имена, за 
исключением двух, которых нет ни среди пленных, ни среди убитых: Абель 
Сантамария, 
Хосе Луис Тасенде, Ренато Гитарт Россель, Педро Мирет, Хесус Монтане и тот, кто 
сейчас 
перед вами выступает. Половина из них погибла; отдавая должную дань уважения их 

памяти, я заявляю, что они не были военными специалистами, однако они были 
достаточно 
хорошими патриотами для того, чтобы при равных условиях разбить наголову всех 
генералов, участвовавших в событиях 10 марта, ибо те не являются ни военными, 
ни 
Правительство заявило, что нападение было проведено так организованно и точно, 
что 
это свидетельствует об участии военных специалистов в разработке плана. Более 
абсурдного 
обвинения нельзя и придумать! – говорил на суде Фидель. – План был разработан 
группой 
юношей, из которых никто не имел военного опыта. И я могу назвать их имена, за 
исключением двух, которых нет ни среди пленных, ни среди убитых: Абель 
Сантамария, 
Хосе Луис Тасенде, Ренато Гитарт Россель, Педро Мирет, Хесус Монтане и тот, кто 
сейчас 
перед вами выступает. Половина из них погибла; отдавая должную дань уважения их 

памяти, я заявляю, что они не были военными специалистами, однако они были 
достаточно 
хорошими патриотами для того, чтобы при равных условиях разбить наголову всех 
генералов, участвовавших в событиях 10 марта, ибо те не являются ни военными, 
ни 

патриотами»114. 

Фидель опроверг утверждения обвинения, что повстанцы «были страшно далеки от 
народа» и что жители Сантьяго ни за что бы не поддержали повстанцев: «Жители 
Сантьяго–де–Куба полагали, что бой идет между солдатами. Кто сомневается в 
храбрости, 
патриотизме и безграничной смелости непокорного и любящего родину населения 
Сантьяго–де–Куба? Если бы Монкада попала в наши руки, то даже женщины 
Сантьяго–де–Куба взяли бы в руки оружие! Много винтовок зарядили нашим бойцам 
сестры 

гражданского госпиталя! Они тоже сражались. Этого мы не забудем никогда!»115 

Фидель вогнал в краску своих обвинителей, когда с присущей ему страстностью 
говорил, что молодые люди, шедшие в бой вместе с ним, не имели целью 
расправиться с 
такими же, как и они, молодыми солдатами, не пытали и не добивали раненых в 
отличие от 
карателей Батисты. Фидель, который, находясь в почти полной изоляции, 
непостижимым 
образом (наверное, благодаря упомянутому им «другу» среди конвоиров) сумел 
получить 
информацию о почти каждом (!) пленнике, замученном батистовцами, поверг в шок 
немногочисленных присутствующих в зале. Он рассказал, как его друзей, взятых в 
плен, 
военные закапывали в землю, как их жестоко избивали, а у некоторых отрезали 
половые 
органы, как Абелю Сантамария выкололи глаза. При этом Фидель Кастро не забывал 
назвать 
имена честных офицеров, которые не опозорили честь мундира и не истязали 
безоружных 
людей, добровольно сдававшихся в плен. 

Через два дня после того, как начался суд над ним, за три недели до оглашения 
ему 
приговора, уже после того, как направился по этапу отбывать долгое тюремное 
заключение 
его младший брат Рауль, Фидель послал весточку своим старикам. «Мои дорогие 
родители! 
Я надеюсь, что вы меня простите за то, что я поздно пишу вам. Не думайте, что 
это из–за 
моей забывчивости или черствости. Я очень много думал о вас, и меня больше 
всего 
беспокоит, как у вас идут дела и какие же на вас свалились страдания ни за что