вопросов. Я сам по 
себе своим умом пришел к заключению, что капиталистическая экономика была 
абсурдной. 
Еще до моего знакомства с материалами марксизма–ленинизма я превратился в 
утопического коммуниста, такого человека, который не является частью какого–то 

51 Беседы о религии. Фидель и бразильский священник Фрей Бетто. С. 155. 

52 Cien horas con Fidel, Conversaciones con Ignacio Ramonet, p. 466. 


социального или политического движения, но которому кажутся несправедливыми: 
неравенство, нищета, непреодолимые противоречия между обществом и развитием. 
Для 
осмысления моего политического кредо мне очень помогла моя собственная жизнь, 
которую 
я уже прожил к тому времени, и жизнь других, окружавшая меня. Когда мне 
говорили о 
кризисе перепроизводства, безработице и других проблемах, я сразу понимал, что 
эта 
система неспособна решить данные проблемы <… > 
жутся несправедливыми: 
неравенство, нищета, непреодолимые противоречия между обществом и развитием. 
Для 
осмысления моего политического кредо мне очень помогла моя собственная жизнь, 
которую 
я уже прожил к тому времени, и жизнь других, окружавшая меня. Когда мне 
говорили о 
кризисе перепроизводства, безработице и других проблемах, я сразу понимал, что 
эта 
система неспособна решить данные проблемы <… > 

Одним из первых материалов Маркса, которые я прочитал, был «Коммунистический 
манифест». На меня он произвел большое впечатление. Я начал понимать и находить 

объяснение многим вещам. Ведь я родился в семье землевладельца, меня окружали 
другие 
землевладельцы. Позже я испытал на собственной шкуре, что такое империализм, 
угнетение, 

коррупция, репрессивные правительства»53. 

Здесь необходимо сделать одно весьма важное уточнение. Фидель, приезжая в 
родной 
Биран на каникулы и, кстати, привозя туда из Гаваны мячи и комплекты спортивной 
формы, 
купленные на свои деньги для бедных друзей детства, попадал в 
«капиталистическое» 
имение отца, где, образно говоря, на практике мог проверять истинность 
марксистской 
теории. Именно в Биране впервые и произошел у Фиделя своеобразный внутренний 
конфликт – между семейными привязанностями и формирующимся мировоззрением. 
Безусловно, почти все бедняки в Биране искренне любили дона Анхеля и его сына 
Фиделя, 
потому что они никогда не отказывали обездоленным. Но в соседних землевладениях,
 
принадлежавших североамериканским компаниям, социальные проблемы рабочих и тем 
более их личные просьбы о помощи не принимались во внимание. Фиделя тяготы 
беспросветного существования бедных, а не семейные проблемы волновали с каждым 
годом 
все больше. 

После победы революции Фидель назовет умершего к тому времени отца 
«эксплуататором и землевладельцем». Показательно передаст одним из первых в 
государственное пользование имение в Биране. Остается догадываться, как бы 
отреагировал 
на это сам Анхель Кастро Архиз, которому Фидель всецело обязан возможностью 
получить 
образование в колледжах и Гаванском университете и, по логике вещей, 
революционным 
мировоззрением. 

Некоторые авторы приклеивают к Фиделю ярлык ярого коммуниста. Складывается 
впечатление, что коммунистом тот чуть ли не родился и уже с детских лет боролся 
с 
«эксплуатацией и буржуазией». Между тем первый съезд кубинской компартии, на 
котором 
Кастро стал ее генеральным секретарем, состоялся лишь в 1975 году, спустя целых 

шестнадцать лет после победы кубинской революции. А сам он впервые признался,