| |
онорар в 385 долларов за его речи, опубликованные в СССР,
Кастро, улыбаясь, сказал: «Момент выбран как нельзя лучше. Выгоднее писать для
вашей
печати, чем быть премьер–министром. Я только что занял у Че Гевары 10 песо на
сигары». В
1981 году, кстати, гонорар Фиделя составил уже 8 тысяч долларов – внушительную
сумму по
«гонорарный
список». Это были авторские отчисления за речи или статьи зарубежных друзей,
печатавшиеся в советских изданиях. Фидель был растроган. Когда Александр
Алексеев
принес Фиделю первый гонорар в 385 долларов за его речи, опубликованные в СССР,
Кастро, улыбаясь, сказал: «Момент выбран как нельзя лучше. Выгоднее писать для
вашей
печати, чем быть премьер–министром. Я только что занял у Че Гевары 10 песо на
сигары». В
1981 году, кстати, гонорар Фиделя составил уже 8 тысяч долларов – внушительную
сумму по
тем временам459.
Москва всячески подчеркивала, что выделяет Фиделя Кастро из других политических
деятелей. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 мая 1963 года Фиделю
Кастро
было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ему ордена Ленина и
медали
«Золотая Звезда». Тогда же ему было присвоено звание почетного профессора
Московского
государственного университета.
Хрущев понимал, что в глазах советского народа Фидель Кастро выглядит «былинным
героем современности», свергнувшим тиранический режим. Тягаться с ним в
популярности у
народа на тот момент было бесполезно. Поэтому Хрущев выбрал единственно верный
способ
общения с Фиделем – не поучал его, не настаивал на своей, «единственно верной»,
точке
зрения, а с позиций старшего товарища и опыта прожитых лет подсказывал ему, как
лучше
поступить в том или ином случае.
Бородатый, а не гладко выбритый, в оливковом френче, а не в сером костюме и
галстуке, выступающий страстно, а не по бумажке, – в короткий срок Фидель
влюбил в себя
практически весь Советский Союз. Это был неведомый новому поколению советских
людей
настоящий революционер, презирающий бюрократию и чопорность, убежденный боец за
справедливость, как отважные командиры времен Гражданской войны. Это был словно
сошедший со страниц романа Николая Островского кубинский Павка Корчагин.
1 мая Фидель стоял на трибуне мавзолея на Красной площади, с интересом наблюдая
военный парад. На Красной площади он выступит три недели спустя, 23 мая, с
двухчасовой
речью и буквально заворожит аудиторию. Он так отличался от советских лидеров
своей
открытостью, демократичностью и, самое главное, неистовой уверенностью в
правоте своего
дела, обостренным чувством независимости!
Николай Леонов, бывший тогда личным переводчиком Фиделя, рассказал мне много
трогательных историй, связанных с этим визитом. «В Кремле ему была выделена
комната.
Помню, однажды вечером, около 11 часов вечера, он говорит мне: „Пошли просто
погуляем
по Москве“. Я в шоке. Отвечаю: Фидель, мы же без охраны. Он уперся: хочу
погулять по
Москве. Я успеваю предупредить дежурного офицера охраны. Тот в не меньшем шоке,
а
Фидель уже готов к прогулке. Выходим втроем через Боровицкие ворота.
Двенадцатый час
ночи. Проходим первую троллейбусную остановку. Народ в изу
|
|
