с нашим послом. Мы понимаем, что для Вас 
сложно 
смириться с тем, что над Вашей территорией летают вражеские самолеты, но мы 
составили 
компромиссное соглашение с США, по которому они отказываются от плана атаки 
Кубы с 
земли и сворачивают морскую блокаду. Это позволяет убрать конфликт из зоны 
стран 
Карибского бассейна. 

Как мы уже сказали нашему послу, среди некоторых кубинцев существует мнение, 
что 
надо было заключить другое соглашение, но никак не соглашение о вывозе 
боеголовок с 
Кубы. Кроме того, существуют мнения, что мы и Вы не осуществили переговоры по 
этому 
вопросу. У нас сформировалось мнение, что наши боеголовки на Кубе превратились 
в 
привлекательную силу для империалистов: они боятся, что эти боеголовки могут 
быть 
запущены в их сторону, поэтому они хотят их уничтожить бомбардировкой с воздуха 
или 
нападением на Кубу. И надо держать их вдали от сражения. 

В Вашем письме, которое я получил 27 октября, Вы нам предлагаете атаковать 
первыми территорию врага. До недавнего времени мы были готовы принять это 
предложение. Это бы не был один удар, это было бы начало мировой ядерной войны. 


Уважаемый товарищ Фидель Кастро, я считаю Ваше предложение некорректным, хотя 
и понимаю Ваши мотивы. 

Мы пережили самый серьезный момент, когда могла разразиться ядерная война. 
Понятно, что США пострадали бы, но также пострадали бы и Советский Союз, и 
социалистические страны. То, что касается Кубы, очень сложно сказать, чем это 
могло для 
нее закончиться. Первый же огонь войны обрушился бы на Кубу. Нет никакого 
сомнения, 
что 

кубинский народ сражался бы героически, но то, что он также героически победил 
бы, 
это очень сомнительно. Мы договорились с Северной Америкой, что выводим с Кубы 
ракеты 
и больше не можем их располагать в какой–либо латиноамериканской стране. Этого 
мы 
достигли без ядерного удара. Мы считаем, что враг потерпел поражение. Он уже 
готовился 
атаковать Кубу, но мы заставили его отказаться от этого решения. Мы считаем это 
большой 
победой. Империалисты до недавнего времени не собирались прекращать борьбу 
против 
коммунизма. Но у нас есть свои планы и свои средства. Этот процесс борьбы будет 

продолжаться, пока в мире существуют две политико–социальные системы, и мы 
знаем, что 


будет наша коммунистическая система, пока еще не принятая во всем мире. Н. 
Хрущев». ». 

Кастро – Хрущеву 31 октября: 

«Уважаемый товарищ Хрущев, я получил письмо, написанное 30 октября. Вы считаете,
 
что мы совещались перед тем, как принять решение о вывозе боеголовок с Кубы. В 
новостях, 
которые прибыли на Кубу, говорится о моем согласии, которое я якобы дал 27 
октября. Не 
знаю, какие Вы от меня новости получали 27 октября, кроме моего письма, которое 
пришло 
к Вам именно 27–го. 

Единственное, что мы собирались делать, товарищ Хрущев, – это готовиться к 
борьбе. 
На Кубе было только одно волнение – волнение битвы. Когда, по нашему мнению, 
атака 
врага стала неминуемой, мы были готовы ее встретить, и советские силы, которые 
были на 
Кубе, были готовы нам помогать. Опасность не могла нас остановить, потому что 
мы 
слишком долго были на этой земле и привыкли к ней. Я видел слезы в глазах 
многих людей, 
кубинцев и советских, которые готовы были умереть за независимость, удивленных 
неожиданным решением вывода войск. 

Вы, может быть, не понимаете даже уровня патриотизма кубинского народа, с 
которым 
он готов был защищать Родину. 

Может быть, мои слова, написанные в том письме, были Вами неправильно поняты 
из–за перевода, может быть, из–за того, что Вы их невнимательно читали, может, 
из–за того, 
что я хотел слишком много сказать в этих коротких строках. Однако Вы не 
сомневались в 
принятии этого решения.