оддержать Че Гевару, в зависимости от обстановки. 
Утром 16 декабря повстанцы взорвали мост через реку Фалкон, тем самым прервав 
сообщение между столицей и восточной частью провинции Лас–Вильяс. Генеральный 
штаб 
Батисты не прислал подмогу своим солдатам, и 100 человек сдались в плен 
повстанцам. 21 


декабря, чтобы окончательно деморализовать противника, колонна Че блокировала 
Центральное шоссе и одновременно атаковала города Кабайгуан и Гуайос. Тем 
временем на 
севере провинции колонна Камило Сьенфуэгоса захватила город Ягуахай, последний 
оплот 
батистовцев в этом районе. После того как Восьмая колонна без особого труда 
взяла город 
Камахуани, Че принял решение идти на Санта–Клару, город с населением 150 тысяч 
человек, 
являвшийся важным железнодорожным узлом и центром пересечения основных 
коммуникаций Кубы. Заняв Санта–Клару, Повстанческая армия решила бы самую 
главную 
задачу военно–стратегического плана Фиделя: «разрезать Кубу» надвое и 
фактически 
открыть прямой путь на Гавану. 
Центральное шоссе и одновременно атаковала города Кабайгуан и Гуайос. Тем 
временем на 
севере провинции колонна Камило Сьенфуэгоса захватила город Ягуахай, последний 
оплот 
батистовцев в этом районе. После того как Восьмая колонна без особого труда 
взяла город 
Камахуани, Че принял решение идти на Санта–Клару, город с населением 150 тысяч 
человек, 
являвшийся важным железнодорожным узлом и центром пересечения основных 
коммуникаций Кубы. Заняв Санта–Клару, Повстанческая армия решила бы самую 
главную 
задачу военно–стратегического плана Фиделя: «разрезать Кубу» надвое и 
фактически 
открыть прямой путь на Гавану. 

Но тут в дело вмешались высокопоставленные батис–товские офицеры. Нет, они не 
усилили сопротивление повстанцам и не попросили о пощаде. Чувствуя скорое 
падение 
Батисты, они попытались «договориться с Фиделем» и предложили повстанцам свои 
услуги. 
23 декабря в Гаване состоялась встреча руководителей «Движения 26 июля» с 
полковником 
Флорентино Росселом. Он командовал инженерными частями батистовской армии. 
Россел 
предложил создать военно–гражданскую хунту, объединить части правительственной 
армии, 
находившиеся к востоку от Санта–Клары, с Повстанческой армией и начать 
совместное 
массированное наступление на Гавану. Фидель, на дух не переносивший слово 
«хунта», 
ответил Росселу резко и категорически: «Все условия отвергнуты». Через день он 
написал Че 
Геваре: «Война выиграна, силы противника разваливаются на глазах. В Ориенте мы 
связываем и блокируем 10 тысяч вражеских солдат. Гарнизоны провинции Камагу–эй 
находятся в мешке <…> Поэтому крайне важно, чтобы продвижение к провинции 

Матансас и к Гаване осуществлялось исключительно силами „Движения 26 июля“. 
Колонна 

Камило должна идти в авангарде и занять Гавану, когда диктатура рухнет 
<…>»244. 

В этот решающий момент начальник вооруженных сил противника, генерал Эулохио 
Кантильо, попросил Фиделя о срочной встрече. Она произошла 28 декабря 1958 года,
 на 
старом разрушенном заводе по производству сахара, недалеко от Пальма–Сориано. 
Фидель 
так вспоминал об этом разговоре: «Он сказал, что мы были очень мужественными и 
храбрыми людьми, и жалел, что мы потеряли стольких замечательных товарищей. 
Наша 
встреча была высокомерной, но рыцарственной. 

До этого иногда мы обменивались с ним сообщениями, например, когда мне надо 
было 
освободить сотню вражеских солдат. Очень часто мы обменивались сообщениями с 
руководителями закрытых городов, чтобы убедить их разрешить нам р