а Нати меняла наряды»218, – 
писала 
биограф семьи Ревуэльта Уэнди Джимбел. 

К тому времени Натидад Ревуэльта уже воспитывала дочку Алину, которой, когда 
она 
повзрослела, передался весь бунтарский дух отца – Фиделя Кастро. В 1993 году 
Алина 
бежала в Испанию, сказав: «Это – не мой банкет». Там она выпустила скабрезную 
книгу 
«Воспоминания мятежной дочери Фиделя Кастро». При Фиделе имя Алины произносить 
не 
рекомендуется – он начинает нервничать. 

В марте и апреле 1957 года отряд пополнился добровольцами, причем не только 
кубинцами. Забавный эпизод произошел с тремя юными американцами, 
воодушевленными 
статьями в «Нью–Йорк таймс». Они ушли из дома с американской базы в Гуантанамо, 

оставив своим родителям записки, что «направляются сражаться в отряд Фиделя». 
Эти 
ребята через несколько недель пути выглядели совершенно измотанными и 
исхудавшими, 
но, по выражению Че, сделали повстанцам «неплохую рекламу в США». Как только 
Фидель 
узнал о том, что на поиски юношей брошены морские патрули и силы кубинской 
армии, 
было решено «спустить» искателей приключений в равнину. 

Американцы, поняв, что отряд Фиделя превращается в грозную военную и, более 
того, 
политическую силу с четко обозначенными целями борьбы, стали искать контакты с 
ним. В 
конце апреля 1957 года по пути Герберта Мэтьюза проследовали телерепортеры из 
Северной 
Америки. Поплутав по горным тропам, в расположение отряда прибыл журналист Боб 
Табер 
с оператором. Они сняли фильм о повстанцах. Фотография повстанцев, поднявших 
вверх 
оружие на самой вершине горного хребта Сьерра–Маэстра – пике Туркин, стала 
своеобразным символом партизанской борьбы и, перепечанная в газетах, хранилась 
в домах 
многих кубинцев в те годы. 

Американские спецслужбы пытались внедрить под видом журналистов своих 
сотрудников. Они хотели знать, что представляет из себя Фидель Кастро и можно 
ли с ним 
иметь дело. Но Фидель по характеру вопросов, задаваемых ему, быстро понимал, 
кто перед 
ним: настоящий журналист или сотрудник ЦРУ. 

Тем временем руководство отряда решило поменять тактику партизанской борьбы. 
Стремительные налеты на противника в ночное время суток, засады, безусловно, 
приносили 
ощущение преимущества. Но это были локальные стычки, больше похожие на 
контратаки. 
Становилось понятно, что партизанскую войну без атак на хорошо укрепленные 
редуты 
противника – не выиграть. Для того чтобы побеждать, было необходимо расширять и 

развивать фронт действий, чтобы выдавить батистовцев с занимаемых ими 
территорий и 
начать продвижение вглубь страны. 

В эти дни Фидель часто вспоминал своих погибших товарищей, с которыми прибыл на 

Кубу на «Гранме». Много времени было упущено из–за того, что новых бойцов было 
необходимо как следует обучить. «Если бы мы высадились там, где было 
запланировано, с 
82 бойцами, война длилась бы только семь месяцев. Почему? Из–за опыта. С той 
группой, с 
55 винтовками с оптическим прицелом, с замечательными стрелками и с нашим 
опытом 

война, в конце концов, не длилась бы и семи месяцев»219, – до сих пор убежден 
Фидель 
Кастро. 

Когда новое пополнение завершало курс обучения огневой подготовке и основам 
партизанской борьбы, Че Гевара предложил Фиделю «обкатать» новобранцев – 
напасть на 
первый попавшийся блокпост или захватить грузовик с оружием пр