алес и Хосе Суарес Бланке – 

участники штурма, а также Армандо Харт (будущий муж Айде Сантамария), Фаустино 
Перес Эрнандес и Луис Бонито вошли в руководство этого движения и получили свой 

конкретный участок работы. Был утвержден флаг «Движения 26 июля», красный и 
черный 
цвета которого соответствовали девизу «Родина или смерть!». Посередине было 
помещено 
название организации. 

Ее члены рекомендовали Фиделю Кастро в целях конспирации движения и его личной 
безопасности уехать в Мексику, где были сильны левые политические течения. 
Общественность Мексики – страны, имевшей общую границу с Соединенными Штатами, 
традиционно была лояльна к политическим эмигрантам. Вдобавок там существовала 
большая кубинская диаспора, настроенная против Батисты. 

Фидель Кастро должен был не только руководить «Движением 26 июля» из–за 
границы, но и заняться сбором материальных средств и привлечением в ряды 
организации 
кубинских эмигрантов. Перед отлетом в Мексику он разослал во все кубинские 
газеты свое 
заявление, в котором рассказал о причинах своего отъезда из страны. После его 
отъезда 
только журнал «Боэмия» опубликовал статью Фиделя Кастро под названием «Мы еще 
вернемся». «Так как все двери для политической борьбы народа захлопнуты, перед 
нами не 

остается другого пути, чем тот, по которому шли наши предки в 1868 и 1895 
годах»138, – 
объяснял свое решение Фидель Кастро. 

Перед ним и его товарищами стояла задача не копировать опыт предыдущих борцов 
за 
независимость, а разработать принципиально новый план противостояния властям. 
«Наши 
предшественники в течение всех войн за независимость ни разу не сооружали 
окопов. Их 
сражения были стычками, в то время как наши необходимо было продумывать и 
стараться 
предотвращать столкновения, – рассказывал Фидель Кастро. – <…> Идея 
совершить 
вооруженное выступление нам пришла в голову в тюрьме <…> В первые недели 
нашего освобождения из тюрьмы мы развернули грандиозную кампанию по пропаганде 
наших идей. Мы назвали нашу организацию „Движение 26 июля“. Мы показывали 
невозможность продолжать борьбу мирными и легальными методами <… > 

Когда говорят об армии, говорят о развитии силы, которая сможет победить другую 

армию. Это было нашей главной идеей, когда мы отсиживались в Мексике <…> 
Есть 
два типа войны: нерегулярная и обычная, регулярная. Нам необходимо было 
разработать 
стратегию, чтобы оказать сопротивление армии Батисты, у которой были самолеты, 
танки, 
пушки, коммуникации. У нас не было ни денег, ни армии. Нам надо было искать 
способ, 
чтобы противостоять тирании и совершить Революцию на Кубе»139. 

Фидель прибыл в Мехико по туристической визе 9 июля, кстати, в день 
национальной 

138 Леонов Н. С, Бородаев В. А. Фидель Кастро. Политическая биография. С. 106. 

139 Cien horas con Fidel, Conversaciones con Ignacio Ramonet, p. 192, 196—199. 


независимости Аргентины, где родился его будущий «брат, товарищ, друг» Эрнесто 
Гевара 
де ла Серна. Ему предстояло привыкнуть к непростому мексиканскому климату, к 
недостатку кислорода в высокогорном Мехико, «вечно» пропитанном смогом. 
«брат, товарищ, друг» Эрнесто Гевара 
де ла Серна. Ему предстояло привыкнуть к непростому мексиканскому климату, к 
недостатку кислорода в высокогорном Мехико, «вечно» пропитанном смогом. 

«Жилище» и одновременно «штаб–квартира» революционеров находилась в центре 
города по адресу улица Эмпаран, дом 49. Один из руководителей движения, Хуан 
Альмейда, 
тоже прибывший в Мексику, так описывал это помещение: «Квартира маленькая, 
тесная 
оттого, что там спит много народу. Когда в доме спит больше трех