В связи с этим 9 сентября 1942 года Серрано Суньеру пришлось передать другу 
англичан Хордане свой министерский портфель, которым тот однажды уже располагал.
 

Реорганизация правительства была проведена в срок и ни секундой раньше, чем 
следовало. Хордана обладал хорошими источниками информации, которыми следовало 
воспользоваться. Он получил сведения о вооружении испанских эмигрантов в 
Мексике, США, Канаде и Англии. Ему также донесли, что англосаксы отказались от 
своего плана захвата Канарских островов и вместо этого готовят другие операции. 
Министру иностранных дел стала известна даже цель: Северо-Западная Африка 
(исключая Риф). 

Это могли быть и ложные сообщения, так называемая дезинформация 
разведывательных служб. Однако 7 ноября 1942 года Хордана получил полное 
подтверждение их достоверности. Посол США передал письмо Франклина Д. Рузвельта 
для Франко. Американский президент гарантировал безопасность Испании в условиях 
начинающегося наступления союзников и отрекомендовался главе государства как 
"искренний друг". 

Стремление Германии войти в страну, о чем ранее заявлялось дважды, было 
отклонено. После того, как последнее наступление Гитлера провалилось, союзники 
перебросили свои силы из Африки в Италию, а Муссолини пал, Франко еще более 
ясно продемонстрировал смену курса. Каудильо отозвал "голубую дивизию" из 
России, вновь заявил о своем нейтралитете и позволил любому, кто даст более 
высокую цену, производить в Испании неограниченные закупки вольфрама, что после 
длительных колебаний и вновь вспыхнувших раздоров выглядело как пособничество 
Западу. 

Тем временем глава государства продолжал проводить в отношении беженцев 
политику, весьма неприятную для Германии. Он добился через Хордану разрешения 
на освобождение от ареста общины сепардов в Салониках под тем предлогом, что 
они являются потомками евреев, переселившихся из Испании. Другие беженцы из 
числа подвергавшихся преследованию, оказавшись южнее Пиренеев, при желании 
могли продолжать путешествие через Португалию или отправляться в Африку. 

Несмотря на свою теперь уже прозападную позицию, Франко признал, что считает 
войну против СССР обоснованной. Он называл ее борьбой, необходимой для защиты 
Европы, возражал против выдвигаемого союзниками требования "безоговорочной 
капитуляции" рейха и в течение многих месяцев безуспешно пытался способствовать 
заключению сепаратного мира между англо-американцами и немцами. 

Между тем Хордане стало известно, что и Черчилль без особой радости взирал на 
продвижение советских армий. Когда в 1944 году после вторжения союзников 
Германия покинула Францию и Испания оказалась полностью окруженной силами 
Запада, Франко обратился к британскому премьеру. Однако тот не в состоянии был 
ни пойти навстречу желанию каудильо спасти рейх от разрушения, ни заключить с 
Мадридом оборонительный пакт. 

Франко предпринял попытку сближения не только потому, что картина Европы, по 
его представлениям, включала в себя и линию фронта с большевизмом. Каудильо 
опасался посягательств на испанскую территорию, и воспрепятствовать этому 
президент Рузвельт мог в столь же малой степени, что и генерал Шарль де Голль, 
временное правительство которого после отставки маршала Петэна было признано 
Мадридом. 

Многие эмигранты-испанцы сражались против немцев на стороне французского 
Сопротивления. После освобождения Франции Сталин указал им направление нового 
удара, которым они могли одновременно и утолить чувство мести, и смыть позор, 
которым покрыла себя советская политика в Испании в 1938 году. Коммунисты, 
анархисты и социалисты для пропагандистских целей захватили радио Тулузы, и 
около 10 000 их боевых соратников, оснащенных преимущественно современным 
американским оружием из арсеналов генерала де Голля, перешли границу в Пиренеях.
 

Атака бесславно провалилась, поскольку население негативно отнеслось к 
участникам вторжения, а отряды пограничников выполнили свой долг. Однако 
демократически настроенные государственные деятели Запада не извлекли из этого 
никакого урока, а крепко держались за свой союз с СССР. При учреждении новой 
всемирной организации (ООН){97} в Сан-Франциско Испания, в отличие от 
Советского Союза, не вошла в число стран-учредителей. 

Торжественная акция в Сан-Франциско не внесла ясности в результаты второй 
мировой войны. Еще пять лет назад будущее, казалось, принадлежало авторитарным 
системам правления, и Испания настолько приспособилась к ним, что могла 
надеяться на возможность утвердить свою независимость. Теперь же географическое 
разделение государственных образований выглядело совершенно по-иному. После 
смерти Муссолини и Гитлера в Европе наряду с Салазаром (который, однако, будучи 
премьер-министром Португалии, издавна являющейся союзником Великобритании, мог 
рассчитывать на снисхождение) остался лишь один глава государства, стоящий на 
правых позициях: Франсиско Франко. Отныне гнев демократов и коммунистов был