Кавтарадзе предлагал Вышинскому:

 «1. Запросить мнение Наркомвнешторга по вопросу о торговле с Палестиной 
медикаментами…
 2. Считать неприемлемым предложение Эпштейна о посылке в СССР бригады врачей 
из Палестины с походными госпиталями.
 3. Считать нецелесообразным выезд престарелых евреев из СССР к своим 
родственникам в Палестину.
 4. Не возражать против продажи торгпредством СССР в Турции Эпштейну боевых 
кинофильмов для показа в Палестине.
 5. Запросить НКВД, имеются ли в его распоряжении какие-либо сведения об 
Эпштейне Элиасе Менахеме и обществе, которое он представляет».

 Вышинский запросил мнение заведующего 2-м европейским отделом Федора 
Тарасовича Гусева. Тот согласился с Кавтарадзе, что не надо отказываться от 
медикаментов и медицинского оборудования.
 Второго марта сорок второго года президент Всемирной сионистской организации 
Вейцман отправил послу Майскому меморандум о целях сионистов.
 Советский посол проявил искренний интерес к судьбе Палестины, и Вейцман спешил 
донести до него точку зрения сионистов. Он писал Майскому, что настало время 
вернуть «еврейскую нацию на древнюю территорию»:
 «Не существует такой страны на земном шаре, которая была бы готова принять от 
двух до трех миллионов евреев, организовать их компактные поселения в пределах 
своих стран — ни Соединенные Штаты, ни какой-либо британский доминион, ни одна 
из южноамериканских республик, ни, как мы понимаем, Советский Союз.
 Есть ряд проектов, связанных с организацией поселений в тропических или 
арктических районах, вероятно, там можно было бы принять переселенцев, однако 
проблему этим не разрешить…»
 Вейцман предлагал советскому правительству пересмотреть отношение к сионизму и 
сионистам: «Нельзя позволить прошлым недоразумениям стать препятствием для 
развития новых отношений между СССР и сионизмом.
 Сионистские конгрессы совершенно естественно заявили протест против запрета их 
движения, еврейского языка в СССР, против отношения к сионистам как 
контрреволюционерам. Но они никогда не относились враждебно к советскому 
правительству, к СССР, где проживает почти треть мирового еврейства, к одной из 
великих стран, ответственных за мирное урегулирование…»
 Вейцман писал Майскому, что в Палестине евреи, преодолевая привычку к 
городской жизни, возвращаются к земле, крестьянскому труду: «Они строят дороги 
и мосты, работают каменотесами, сажают леса на холмах, осушают болота, 
управляют автомобилями и автобусами, делают станки, работают на электростанциях 
и добывают поташ в районе Мертвого моря, трудятся на железных дорогах…»
 Появление Вейцмана у Майского, беседы Эпштейна с советским послом в Турции 
заинтересовали руководство наркомата иностранных дел. Палестина, создание 
еврейского государства — это была новая проблема, которой раньше не занимались.
 Первые контакты не увенчались успехом.
 Палестинская фирма «Шенфельд» заключила договор с советским торгпредством в 
Турции о продаже ей двадцати восьми фильмов и ста киножурналов, но англичане не 
выпустили хозяина фирмы из Палестины, и он не смог приехать в Анкару, чтобы 
подписать контракт.
 Двадцать второго июня сорок второго года временный поверенный в делах СССР в 
Турции Михаил Алексеевич Костылев писал заведующему Средневосточным отделом 
НКИД Сергею Кавтарадзе:
 «У палестинских торговых фирм и купцов имеется большое желание установить 
торговые связи с Советскими Союзом. Полагаю, что этот факт имел бы для нас не 
столько торговое, сколько политическое значение.
 Однако практическое осуществление этого возможно лишь в том случае, если мы 
будем иметь в Палестине советского человека, хотя бы под видом постоянного 
представителя какой-либо торговой организации СССР. Мне кажется, что было бы 
целесообразно поставить этот вопрос перед руководством НКИД».
 Михаил Костылев работал директором деревообделочного завода в Брянске, потом 
его перевели во внешнеторговую организацию «Экспортлес» в Москву. В тридцать 
седьмом взяли в наркомат иностранных дел. Костылев окончил курсы 
дипломатических работников и поехал в Турцию. Впоследствии был послом в Италии 
и Аргентине.
 В августе сорок второго года два сотрудника советского посольства из Анкары 
приехали в Палестину — первый секретарь Сергей Сергеевич Михайлов и 
пресс-атташе Николай Андреевич Петренко. Петренко окончил Ленинградский 
педагогический институт и заведовал сектором музейно-краеведческого отдела 
наркомата просвещения. В сорок первом его взяли на дипломатическую работу.
 Они были осторожны в разговорах о сионизме, но увиденное в Палестине, успехи 
еврейской общины, построенные евреями университет и больница произвели на них 
впечатление.
 Советские дипломаты встречались также и с арабами, но не поддержали их 
антисионистские разговоры.
 Директор департамента печати и информации правления Еврейского агентства для 
Палестины И. Клинов с очевидным удовлетворением писал директору политического 
департамента агентства Моше Шертоку:

 «Михайлов не проявил желание продолжать разговор в том же духе. Напротив, он 
говорил о том, что эта прекрасная земля предназначена для двух народов. Он