необходимости  приглашать  к  себе небольшие  группы  специалистов.  Видимо,
произошло что-то непредвиденное.
     Внешне конструктор казался спокойным, только  необычный блеск глаз,  да
руки, не находившие себе места, выдавали его волнение.
     -  Что  говорить, сами  все понимаете. Нужны дела.  От  нас фронт  ждет
самолеты. Не  просто  самолеты,  а  лучше  тех, что  мы  имеем.  Мы  обязаны
построить такие машины,  чего бы нам  это  ни  стоило.  Наша армия вынуждена
временно  оставить  немалую   часть  территории.   А  там  запасы   полезных
ископаемых.  Мы  уже  ощущаем  нехватку цветных металлов.  Дюраль,  где  это
возможно, следует заменить деревом и бакелизированной  фанерой, бронзу,  где
только можно, - сталью, олово -  чем  хотите. Надо всемерно  сократить длину
электропроводов. Это ведь тоже медь и олово.
     -  Эта задачка и для нас, - шепнул Королеву главный технолог Лещенко. -
Многое придется пересмотреть. А отказываться от привычного...
     Помолчав немного, глубоко вздохнув, Туполев продолжал:
     -  Не  все  продето и с  установкой  отечественных  реактивных снарядов
PC-132. Ими мы  сможем усилить  штурмовое вооружение пашей машины, разместив
под каждым крылом по пять таких снарядов.
     Еще раз напомнив, что модернизированный самолет


     Ту-2  должен выйти в  серийное  производство как  можно скорее,  А.  Н.
Туполев словно отдал приказ:
     - В конце декабря машина  должна  быть в воздухе. Наступила тишина. Все
понимали важность сказанного сейчас.
     -  И  вот еще что. Рабочих рук  не  хватает. Все, кто может  трудиться,
обязаны это  делать. - Повернувшись  к Архангельскому, добавил: -  Александр
Александрович, возьмите это дело  на себя. - И  еще раз повторил: - Все, кто
из эвакуированных сможет быть полезен  нам, обязаны работать.  Не то  время,
чтобы хлеб даром есть.
     -  Пришли  ко мне  две школьницы  -  циркуль  же держать  не  умеют,  -
усмехнулся Саукке.
     -  Учить.  Всех учить. Война не на один год,  -  потребовал  Туполев. -
Каждый из нас - учитель. Прошу не жалеть на это ни времени, ни средств...
     - В вечернюю смену пацаны засыпают, - раздался голос.
     -  В ночное время давать ребятам дополнительный перерыв,  - посоветовал
Туполев. - Неплохо бы для них организовать сладкий чай.
     - Ростом-то от горшка два вершка.
     -  Чего  смеяться-то.  Слава  богу,  что помогают, - вступился за ребят
мастер заготовительного цеха Хромов. - Можно из отходов деревянные подставки
сделать.  А насчет нехватки рабочих  рук скажу так:  завтра моя жена Евдокия
выйдет на работу.
     Королев ушел под огромным  впечатлением от выступления Туполева. В нем,
как  всегда,   не  было  привычных  для  других  начальников  громких  слов,
назидательных ноток,  призывов к  чему-то вообще. Ясно, что  Туполев делился
своими  сокровенными  мыслями,  говорил  конкретно   о  наболевшем,  как  бы
советовался  со своими  товарищами,  оттого  слова  его  доходили до  сердца
каждого.
     Сергей Павлович вспомнил сейчас своего давнего друга по учебе в Киеве -
Михаила  Пузанова, человека, много повидавшего  в жизни. Михаилу Пузанову он
был обязан многим, даже своим переводом в Москву.  Вот бы он сейчас повторил
свое любимое: "Если всем миром навалимся - ничто не устоит".
     Ночью не спалось, вспоминал сегодняшнее собрание. "Ну почему раньше так
мало интересовались нашими предложениями по ракетному самолетостроению. Ведь
мы их начали в ГИРДе. Да и потом, в РНИИ. Добились про-


     должения этих  работ. Столько задумано! Если бы тогда но прервали, если
бы..." Мысль эта не давала покоя.
     В технологическом отделе Королев работал с  присущим ему увлечением. Он
всегда  любил новое дело,  оно обогащало  его  знания и опыт.  Знакомства  с
цехами ему не понадобилось. Ведь достраивали корпуса  всем коллективом, едва
выгрузившись  из  эшелонов.  Но   все-таки  поразился,  увидев  уже  неплохо
налаженное   производство.   Стеклились   окна,   устанавливались   чугунные
печки-времянки, завод  готовился  к  зиме.  От всего  вокруг веяло  какой-то
обжитостыо, будто все здесь давно и прочно. То тут, то там висели написанные
наспех  "молнии",  прославляющие  ударников  труда. На специальных  щитах  -
номера местной  газеты  "Омская правда" с ночным  сообщением Совинформбюро о
положении на фронтах.  В каждом  цехе  - радиорепродуктор. Их, как  правило,
никогда не выключали.
     В  цехах  уже  заметили,  что появился  новый  человек,  который  любит
поговорить о делах с мастерами, рабочими, что-то записывает, хронометрирует,
обещает помочь... Так  и  сегодня. Побеседовав со специалистами, отвечающими
за сборку крыла, и,  убедившись, что отклонений от документации нет, Королев
пошел к себе в  конструкторское бюро, где было  и их, заключенных, житейское
пристанище. На  выходе,  у  проходной  завода, Королева,  как  всегда,  ждал
конвойный Аким Коротких. Недоучившийся студент  с крайне  плохим зрением, он
тяготился  своей  службой  и  исполнял  ее  кое-как.  Это  облегчало  участь
Королева.  Между  ними установились  необычные для заключенного  и  конвоира
отношения: Королев  называл солдата  просто Аким, а  тот  его  не иначе  как