московской  и  ленинградской  групп,  создать  единую  научную  организацию,
занимающуюся разработкой ракетных двигателей и ракет в оборонных целях.
     Горячо поддержал это предложение заместитель председателя Реввоенсовета
СССР,  начальник  вооружений РККА Михаил Николаевич  Тухачевский, полководец
времен  гражданской войны, не  раз выполнявший военные задания В. И. Ленина.
Крупный военный теоретик, активный сторонник  оснащения  Красной Армии новой
тех-


     никой, он первым оценил значение объединения  ГДЛ и ГИРД для разработки
ракетного дела. Ознакомившись с  делами двух ракетных организаций, он созвал
3 марта 1932 года в Москве совещание. На нем встретились военные специалисты
и инженеры, занимающиеся разработкой новой техники.
     В  кабинете  Тухачевского  по  одну сторону  длинного стола,  покрытого
зеленым   сукном,   сели   представители   Ленинградской    Газодинамической
лаборатории  -  Н. Я.  Ильин,  Б.  С.  Петропавловский, В.  П. Глушко, Г. Э.
Лангемак и московского ГИРДа  -  председатель его Технического  совета С. П.
Королев,  руководители  бригад Ф.  А. Цандер,  М.  К.  Тихонравов, по другую
сторону  -  начальники  управлений  РККА -  артиллерийского,  воздушных сил,
химического и других.
     Окинув  взглядом присутствующих, Тухачевский встал, по давней  привычке
одернув гимнастерку.
     - Считаю нужным напомнить некоторые известные истины, - начал он. - Как
вы все понимаете, вместе с кризисом  капитализма растет и военная опасность.
Буржуазия  ищет выхода из создавшегося  положения путем новых войн  и нового
нападения на Советский Союз. Этого мы не можем забывать и не забываем. Войны
нам  не избежать. Воинствующий империализм  развивает и  совершенствует свои
вооружения  в  небывалых до сего времени масштабах. Наше государство, народ,
армия в  жизненно важном  деле, каким  является  оборона  Родины,  не  могут
отставать. И поэтому создание нового эффективного оружия - первейшая задача.
- Михаил  Николаевич  сделал паузу,  потом повторил:  - Первейшая задача.  В
решении этой первостепенной задачи свою роль должна сыграть Газодинамическая
лаборатория.  С  ее   весьма  ценными  исследованиями  и  экспериментальными
работами  я детально  ознакомился. Особенно важные  перспективы  связываю  с
опытами  над  снарядами  на  бездымном  порохе   и  жидкостными  реактивными
моторами.  На  верном  пути  стоит и московская Группа изучения  реактивного
движения.  По  моему  глубокому  убеждению,  ее работы  также имеют  большое
значение для военного ведомства и СССР в целом. Поэтому я считаю необходимым
объединить     оба     коллектива,     открыв     специальный     Реактивный
научно-исследовательский  институт.  Хотелось  бы  выслушать по этому поводу
мнения  заинтересованных сторон.  И, кроме того, идея объединения  высказана
самими организациями. Так, товарищ Ильин?



     - Так точно, - ответил начальник ГДЛ.
     - Этого желают и гирдовцы?
     - Мы об этом писали вам, Михаил Николаевич, - ответил Королев.
     -* Хорошо! Товарищи из нашего наркомата с вопросом о создании первого в
стране   Реактивного   научно-исследовательского   института,  его  задачами
ознакомлены.  Кажется,  все  ясно.  И  все-таки,  прежде  чем  вынести  наше
предложение на окончательное  решение  наркомвоен-мора товарища  Ворошилова,
необходимо еще раз обменяться мнениями.
     -  Разрешите  мне, -  попросил  слова  научный  руководитель ГДЛ Б.  С.
Петропавловский.
     - Да, пожалуйста.
     -   Считаю,  что   для   осуществления  наших  технических  идей  рамки
лаборатории  стали тесными.  На данном этапе для проведения  чисто  научных,
опытно-конструкторских  и  других задач  требуется объединение усилии ГДЛ  и
ГИРДа, привлечение к  нашим делам  специалистов многих  областей знаний. То,
что мы делаем, только начало, но начало очень важному направлению в науке  и
технике. Я не ошибусь, если скажу, что ракетам принадлежит будущее.
     Слова  попросил Королев. Кратко  рассказав  об основных  направлениях в
деятельности  ГИРДа, он  сообщил,  что  коллектив  разрабатывает конструкции
ракетоплана  и новых жидкостных ракет, летные испытания которых назначены на
будущий  год,  пожаловался на слабость производственных  и экспериментальных
возможностей.
     - Ракетное  дело можно двинуть вперед быстрее, - уверенно сказал  он. -
Ленинградцы  конструируют реактивные моторы.  Пока удельная тяга их, как нам
известно, не велика.  Но  завтра  будет  больше.  Повторяю, главное сейчас -
двигатель.   Мы  считаем,   Михаил  Николаевич,  что  союз  ленинградских  и
московских ракетчиков просто необходим. Нам друг без друга не обойтись.
     Потом   выступили   представители   военного   ведомства.   Тухачевский
внимательно слушал  каждого  из  выступающих,  изредка  записывал  что-то на
листке бумаги.
     - Есть еще желающие выступить?
     - Позвольте мне, - подал голос Ф. А. Цандер. Необычно волнуясь, инженер
также горячо высказался за объединение. Но верный  своей идее создания ракет
для  межпланетных  путешествий,  он начал говорить о  самом сокровенном  для
него: