ГИРД вошли В. П. Ветчинкин и конструктор планеров Б. И. Черановский. Тогда в
ЦАГИ   и  других  организациях  появилось  объявление,   приглашавшее  "всех
работающих в  области реактивных  двигателей, а  также желающих  работать  в
данной  области,  которая может  считаться  областью, способной  подготовить
звездоплавание, - вступить в ряды новой организации".
     Руководящее  ядро ГИРДа, взявшее на вооружение идеи К. Э. Циолковского,
сознавало, однако,  что идеи  эти  можно использовать, только сообразуясь  с
научно-техническими   возможностями   времени.   Самым   влиятельным   среди
гирдовцев,  наиболее  эрудированным  в  области  ракетной  техники  являлся,
конечно, 44-летний Фридрих Артурович Цандер. Большим уважением пользовался и
воспитанник  Военно-воздушной   академии  имени  Н.  Е.  Жуковского  опытный
авиационный   инженер  Михаил  Клав-диевич  Тихонравов.  Он  заинтересовался
трудами  К. Э. Циолковского, когда побывал на заседаниях Секции межпланетных
сообщений,   организованной  в   академии  в   1924   году.  Однако  инженер
признавался, что его позвала  в ГИРД  не  столько  "межпланетная программа",
сколько, как Королева, возможность использовать принцип реактивного движения
в  авиации. М.  К. Тихонравов  хотел осуществить несколько  своих замыслов -
создать ракетный двигатель с насосной подачей и установить его на самолет.
     Инженер с дипломом Московского авиационного института и опытом работы в
авиационной   промышленности  Юрий  Александрович   Победоносцев  к  моменту
вступления в  ГИРД  участвовал  в  экспериментальных испытаниях  реактивного
мотора ОР-1, проводимых Ф. А. Цандером.
     На  первых   порах   гирдовцы  повели   активную   пропагандистскую   и
организационную   работу,  сразу  став  тем   центром,  куда  стекались  все
интересующиеся ракетной  техникой. Выступая в печати, читая на  предприятиях
лекции,   гирдовцы  привлекали  в   свои   ряды  новых   сторон-пиков   идей
Циолковского. Но главную свою задачу гирдовцы видели  в практической работе.
К   моменту   создания    Группы   имелся   значительный   теоретический   и
экспериментальный материал, накопленный Ф. А. Цандером,


     с  помощью лабораторного  реактивного  двигателя  ОР-1,  работающего на
сжатом воздухе и бензине.
     На одной из первых встреч гирдовцев  С.  П. Королев предложил построить
самолет с реактивным двигателем. Первым его поддержал Ф. А. Цандер.
     - Прекрасно,  прекрасно! Я  -  за!  Вначале  ракето-план  для  полета в
стратосферу, а потом, потом к планетам, далеким мирам. Превосходно!
     - Одобряю! - откликнулся В.  П. Ветчинкин. - Всем, чем могу,  - помогу.
Дело  стоящее, перспективное.  Это будущее  авиации. У  меня есть  кое-какие
мысли по динамике полета крылатых ракет и реактивного самолета.
     -  А как вы  смотрите  на это предложение, Борис Иванович?  - обратился
Королев к конструктору бесхвостовых планеров Черановскому.
     - Пока никак, - скептически ответил он. -  Вы еще беднее бедных.  У вас
даже ватманской  бумаги  купить не  на что.  А  вы - сразу самолет,  да  еще
реактивный.
     Однако  большинство согласились с  предложением  Королева и  Цандера  -
сначала строить реактивный планер - прообраз будущего самолета.
     Новое  дело - создание необычного  летательного  аппарата с  реактивным
двигателем  объединило, наполнило  духом конкретного  творчества сторонников
использования принципа реактивного движения в интересах народного хозяйства.
     И едва  идея ракетоплана оказалась принятой Осо-авиахимом,  как Королев
вновь  блеснул  своей напористостью,  умением организовать  дело, увлечь  им
всех.
     5 сентября на  аэродроме  Осоавиахима Сергей  Павлович и  Ф.  А. Цандер
самым  тщательным  образом  осмотрели   планер  Б.  И.  Черановского  БИЧ-8,
наблюдали за  его  полетом.  Королев  уговорил  конструктора ознакомиться  с
реактивным двигателем  ОР-1,  сконструированным  Цандером.  Сергей  Павлович
убеждал  Черановского,  что  при их взаимном  доверии  друг  к  другу  может
появиться задуманный ракетоплан.  Добившись  согласия  Бориса Ивановича,  он
вместе с Цандером составил план работы над ракетопланом и двигателем к нему.
На  новой встрече  окончательно определили порядок  работ  по  ракетопла-ну,
подготовили проекты договора  между  Бюро воздушной техники ЦС Осоавиахима и
конструкторами планера и двигателя - Черановским и Цандером.


     Договор назывался "Социалистический  договор по укреплению обороны СССР
No  228/10 от 18  ноября 1931 года",  и  над  ним  стоял  гриф: "Не подлежит
оглашению".  По  такому  договору,  например,  Ф.  А.  Цандер брал  на  себя
проектирование и разработку  чертежей и производство по опытному реактивному
двигателю ОР-2 к реактивному самолету РП-1.
     В  свою  очередь, Осоавиахим  принимал  на  себя финансовые  расходы  и
хозяйственные заботы,  связанные  с  Договором. Первая  тысяча  рублей  была
переведена  ГИРДу вскоре после заключения  договора. ЦС Осоавиахима  наметил
ассигновать  в феврале и марте 1932 года на испытания ракетного самолета  93
тысячи  рублей.  Ответственность  за  выполнение  всех  работ,  связанных  с
ракетопланом, возлагалась на Технический совет ГИРДа и непосредственно на С.
П. Королева.
     Дни  мчались  неудержимо. Рабочий  день  Королева начинался  с 7 утра и
заканчивался  где-то  около  полуночи.  Первая  половина  дня,  как правило,
уходила  на работу  в КБ Григоровича.  Автопилот потребовал много  внимания.