простирающегося перед ним пути.

Трагедия гносеологического оптимизма свойственна и квантовой механике. Здесь ее 

никто, вероятно, не ощущал так остро, как Эренфест, но время, когда наличие 
дальнейшего пути и трудность его стали особенно явными, это наше время - вторая 

половина столетия. Сейчас такие поиски, которые во многом близки принстонским 
поискам единой теории поля, не имеют столь трагической окраски. Это объясняется,
 
вероятно, тем, что проникновение в ультрамикроскопический мир, где частицы 
одного типа превращаются в частицы другого типа, представляется достаточно 
трудным, но пути подобного проникновения и решения новых проблем стали гораздо 
яснее, чем в первой половине века.

Нетрудно увидеть логическую связь двух компонент познания - позитивных, 
достоверных констатациий и "вопрошающей", ищущей и преобразующей компоненты - с 

двумя фундаментальными понятиями гносеологии Гегеля. Это рассудок и разум. У 
Гегеля рассудок - область "спокойных", стабильных констатации, а разум - 
область 
динамических, преобразующих потенций познания. Материалистическая интерпретация 

диалектики Гегеля лишила эти категории их априорного характера, они 
превратились 
из модификаций абсолютного духа в отображение реального, материального мира, 
они 
обобщают развитие науки, ищущей и находящей в самой природе объективную основу 
ее явлений. Неклассическая наука реализует эту связь весьма явным образом. 
Рассудок - это устойчивые результаты науки, разум - основа их преобразования. 
Анализ внутренней структуры теории относительности и квантовой механики 
показывает связь этих компонент познания. Подобная связь делает констатации 
рассудка звеньями бесконечного и в этом смысле бессмертного перехода ко все 
новым и новым констатациям. Она делает динамические, преобразующие потенции 
разума звеньями последовательного постижения объективного мира, постижения, 
опирающегося на эксперимент, достоверного постижения объективной истины. 
Бесконечность и бессмертие разума - отображение бесконечности и бессмертия 
бытия.














Бесконечность и бессмертие

Живое существо умирает потому, что есть противоречие: в с е б е оно есть 
всеобщее, род, и, однако, непосредственно оно существует лишь как единичное. В 
смерти род показывает себя силой, властвующей над непосредственно единичным.
Гегель

В двух предыдущих главах концепция нетривиального, сложного, позитивного 
бессмертия противопоставлялась простому отсутствию смерти - негативной и 
тривиальной версии бессмертия. Последняя соответствует тривиальной 
тождественности, неизменности, исключению многообразия, парменидову гомогенному 

и неподвижному бытию. Позитивная концепция бессмертия вытекает из представления 

о гетерогенном и эволюционирующем бытии, из дополнительности тождественности и 
нетождественности. Теперь следует связать две версии бессмертия с двумя 
версиями 
более общего понятия - бесконечности.

Две версии бесконечности разграничены в философии Гегеля. Речь идет о "дурной 
бесконечности" и "истинной бесконечности". "Истинная бесконечность" отличается 
от "дурной бесконечности" тем, что в каждом ее конечном элементе бесконечность 
присутствует, определяет это звено, обладает, таким образом, локальным бытием. 
Каждый конечный объект воплощает в себе бесконечное пространство - эта идея 
получила неклассическое выражение в концепции частицы как средоточия 
бесконечного в принципе поля. Каждый объект воплощает в себе бесконечное время; 

наблюдая поведение объекта в течение конечного интервала, мы объясняем это