теории относительности. Эйнштейн сказал, что любой физик может легко понять 
теорию относительности и все его студенты в Берлине понимают ее. Действительно, 

в это время множество физиков во всех странах не только понимало теорию 
относительности, но и участвовало в ее разработке.

Эльзе тоже был задан вопрос, понимает ли она эту теорию, и она ответила:
"О, нет, хотя он и не раз объяснял ее мне, но это вовсе не нужно для моего 
счастья" [34].

Из лекций, прочитанных в Америке, наиболее важны четыре лекции в Принстонском 
университете. Они были изданы и стали на долгое время классическим изложением 
теории относительности.

По пути из Америки Эйнштейн по приглашению лорда Холдейна остановился в Лондоне,
 
где прочитал лекцию в Kings College. Обширная аудитория отнеслась к Эйнштейну 
сдержанно: он был всемирно известный ученый, но представлял немецкую науку. 
Впервые его не встретили аплодисментами. Эйнштейн говорил об интернациональ-

215

ной роли науки, о контакте ученых, о роли английского народа в развитии науки, 
о 
Ньютоне. Он поблагодарил английских коллег и отметил, что без их участия он 
вряд 
ли увидел бы наиболее важное подтверждение своей теории. Лекция была программой 

интернационального сотрудничества ученых. Она вызвала значительный перелом не 
только в настроении аудитории, но и в настроении английских научных кругов в 
целом. И этот этап путешествия также демонстрировал общественный резонанс и 
общественное значение идей Эйнштейна.

В Лондоне Эйнштейн и Эльза остановились в аристократическом особняке, где им 
были отведены внушительных размеров апартаменты - большие, чем берлинская 
квартира ученого. Эйнштейн был смущен обстановкой, но это чувство превратилось 
в 
настоящий ужас, когда к нему был приставлен личный слуга. Увидев этот одетый в 
форму монумент, Эйнштейн обратился к жене: "Эльза, как ты думаешь: они нас 
выпустят, если мы попытаемся убежать?" Они ночевали в огромной спальне с окнами,
 
закрытыми тяжелыми гардинами. Утром Эйнштейн, как обычно, встал рано и тщетно 
пытался поднять гардины. Позади раздался веселый голос жены: "Альбертль, почему 

ты не позвал слугу, чтобы он это сделал?" - "Нет, это слишком страшно". Наконец,
 
общими силами гардины были побеждены, и Эйнштейн с Эльзой отправились в 
столовую 
завтракать.

Вечером был дан обед в честь гостя. На обеде присутствовал архиепископ 
Кентерберийский. Его интересовало, каково отношение теории относительности к 
религии, и он спросил об этом Эйнштейна. Ответ был кратким и категоричным: 
"Никакого". Архиепископ облегченно вздохнул. Теперь он мог не беспокоиться.

В июне 1921 г. Эйнштейн вернулся в Берлин. Триумф в Америке и в Англии привел к 

дальнейшему накалу общественной борьбы вокруг Эйнштейна и теории 
относительности. В Германии реакция поднимала голову.

В июне 1922 г. был убит Вальтер Ратенау - сторонник сближения с Советской 
Россией. В день его похорон в университетах были отменены занятия, и только 
Филипп Ленард в Гейдельберге демонстративно пригласил своих политических 
единомышленников на очередную лекцию. Нападки на Эйнштейна и на теорию 
относительности стали частью большого заговора против демократии, мира и

216

прогресса. Когда гейдельбергские рабочие в день похорон Ратенау выбросили 
Ленарда из его аудитории, а Ленард в ответ усилил истерические расистские атаки 

на теорию относительности, здесь все становилось ясным. Ленард и 
террористические националистические организации видели в теории относительности 

торжество ненавистной им рациональной мысли. Рабочие и демократическая 
интеллигенция видели в ней нечто противостоящее реакции. Все, что интуитивно 
угадывалось в 1919-1920 гг., теперь подтвердилось ходом общественной борьбы 
вокруг Эйнштейна и теории относительности.

Идейное размежевание усиливалось или становилось более явным после поездок