Я еще не постиг, для чего нужна академия...

     Оставаясь весьма  умеренным  поклонником  блестящего сообщества ученых,
Пьер в  противовес  живо  интересуется  благоприятными  для  него  решениями
университета, так как от них будет зависеть его работа.  Ректор Лиар добился
для  него  учреждения  кафедры  физики.  Вот  наконец столь  желанное  место
штатного профессора! Раньше  чем принять это повышение, Пьер спрашивает, где
будет лаборатория для занятий кафедры.
     Лаборатория? Какая лаборатория? О лаборатории нет и речи!
     В  одну  минуту нобелевским лауреатам  становится ясно,  что если  Пьер
бросит свое старое  место в Школе  физики, химии и естественных  наук, чтобы
преподавать в Сорбонне, то его научная работа станет совершенно невозможной.
Новому профессору нет места  для работы, а его  две комнаты  в Школе физики,
естественно,  перейдут к  его  преемнику.  Пьеру предоставляется возможность
ставить свои опыты на улице.
     Отличным  почерком  Пьер  пишет  вежливое,  но решительное  письмо. Раз
предлагаемое место  не  предполагает ни рабочего  помещения, ни кредитов для
исследований, он отказывается от кафедры.
     Новая  канитель.  Университет  делает широкий жест и  хлопочет в палате
депутатов  о создании лаборатории и об отпуске кредита в сто пятьдесят тысяч
франков.  Проект  принят... или  почти  принят.  В  Сорбонне решительно  нет
помещения  для  Пьера,  но  здание с  двумя  лабораториями построят на улице
Кювье. Самому  Пьеру  будут отпускаться  на работы  двенадцать тысяч  в год,
кроме  того,  он получит  единовременно  тридцать  четыре  тысячи  по статье
расходов на оборудование.
     По   своей   наивности  Пьер  воображает,  что  на   эти  "расходы   на
оборудование"  он купит аппаратуру и  пополнит  материальную часть.  Да,  он
сможет  это  сделать,  но  лишь  на то, что  останется  за  вычетом из  этой
небольшой  суммы стоимости  постройки самого здания. В представлении властей
постройка и оборудование - одно и то же!
     Так на практике выполняются официальные проекты.
     Пьер Кюри - Жоржу Гуи, 7 ноября 1905 года:

     В Школе физики  я сохранил за собой две комнаты, где мы работали; кроме
того,  мне  строят  во  дворе  две другие.  Они  обойдутся в двадцать  тысяч
франков, которые вычтут из моего кредита на закупку оборудования...
     Завтра начинаю читать  курс  лекций, но условия для демонстрации опытов
крайне неудовлетворительны; аудитория-амфитеатр находится в  Сорбонне, а моя
лаборатория - на улице Кювье. Кроме того, в амфитеатре читается много других
курсов, и для подготовки к моим лекциям у меня остается только утро.
     Чувствую себя  ни  хорошо,  ни  плохо. Но утомляюсь  быстро  и сохранил
только  очень слабую  работоспособность.  Моя жена,  наоборот,  ведет  очень
деятельную жизнь: занята и детьми, и школой в Севре,  и лабораторией. Она не
теряет  ни минуты и  гораздо  регулярнее, чем  я,  следит за ходом работы  в
лаборатории, где проводит большую часть дня.

     Скаредное правительство мало-помалу выделяет  Пьеру Кюри место в кадрах
своих  служащих,  но  две  неудобные  и  слишком  маленькие комнаты  удалось
вытянуть с большим трудом.
     Некая богатая женщина предлагает свою  помощь обоим  Кюри,  идет на то,
чтобы  построить  для них особый институт в  каком-нибудь тихом  предместье.
Окрыленный надеждой, Пьер Кюри излагает ей свои планы и желания.
     Пьер Кюри - мадам Х., 6 февраля 1906 года:

     Мадам,
     вот Вам те указания,  какие Вы просили нас  сделать о  лаборатории. Эти
указания нисколько не являются безусловными, их можно изменять в зависимости
от  положения  вещей,  пространства  и  тех  средств,  какими  могли  бы  мы
располагать.
     Мы так настаивали на постройке лаборатории где-нибудь в деревне потому,
что для нас крайне важно жить с нашими детьми там  же, где работаем. И дети,
и лаборатория требуют постоянного внимания.  В особенности трудно приходится
моей  жене,  когда наш  дом  и  лаборатория  отстоят  далеко друг от  друга.
Временами такая двойная нагрузка становится выше ее сил.
     Спокойная    жизнь   вне    Парижа   очень   благоприятствует   научным
исследованиям, и  лаборатории только бы  выиграли, если бы  их перенесли  за
город. А жизнь  в центре города, наоборот, действует на детей пагубно, и моя
жена не может решиться воспитывать их в таких условиях.
     Мы  крайне тронуты  Вашей  заботой  о нас. Прошу,  мадам, соблаговолите
принять вместе с моей благодарностью и наш почтительный привет.

     План не  осуществился. Пройдет еще  восемь лет до той поры,  когда Мари
получит  достойное помещение - то помещение, которого уже не увидит  Пьер. И
Мари будет всю жизнь терзаться мыслью,  что ее товарищ  до своего  смертного
конца тщетно ждал такой лаборатории  - его единственной честолюбивой мечты в
жизни.
     О тех двух лабораториях, которые были  даны  Пьеру перед  его последним
часом, Мари впоследствии напишет:

     Нельзя подавить в себе чувство горечи, когда подумаешь, что эта милость