Результаты выборов опубликованы 9 июня. При обсуждении двух  кандидатов
- Пьера Кюри и Амага - академики предпочли последнего.
     В письме к своему близкому другу Жоржу Гуи Пьер сообщает эту новость:

     Дорогой друг, как вы и предвидели, выбор пал на  Амага,  получившего 23
голоса, тогда как я получил 20, а Жерне - 6.
     В  общем,  я  сожалею, что  потратил так  много времени на  визиты  для
получения   столь   блестящего  результата.   Отделение   представило   меня
единогласно, из-за этого я и согласился.
     Передаю вам эти сплетни,  зная,  что вы  охотник  до таких вещей, но не
думайте, что я сильно огорчен таким маловажным обстоятельством.
     Преданный вам
     Пьер Кюри.

     Новый декан, Поль Аппель, тот самый профессор, лекции  которого слушала
Мари с таким восторгом, вскоре пытается действовать в интересах Пьера другим
образом.
     Поль Аппель - Пьеру Кюри:

     Министр  требует от  меня представлений  к  награде  орденом  Почетного
легиона.  Вы  должны  стоять в  этом  списке. Я прошу  вас,
  как  об  услуге
факультету, разрешить мне внести вас в список. Я  знаю, что  человеку такого
значения,  как  вы,  орден  совсем  не интересен, но  мне важно  представить
наиболее  достойных  членов факультета,  тех, кто  наиболее отличился своими
открытиями и работами. Это способ ознакомить министра с ними и показать, как
мы работаем в Сорбонне. Если вас наградят, то станете ли вы носить орден или
нет, это,  конечно, будет зависеть только от вашего желания, но я прошу вас:
разрешите мне представить вас.
     Извините  меня,  дорогой коллега,  за надоедливость и будьте уверены  в
моей сердечной преданности.

     Поль Аппель - Мари Кюри:

     ...Несколько раз я говорил ректору Лиару о прекрасных работах господина
Кюри, о непригодности его рабочего помещения, о том,  как было бы важно дать
ему  хорошую  лабораторию.   Господин  ректор  говорил  о  Кюри  министру  и
воспользовался  для  этого таким  удобным случаем, как  представление его  к
награде орденом  Почетного легиона в  связи  с Четырнадцатым июля.  Министр,
видимо, очень  заинтересовался господином  Кюри и,  может быть, хотел бы для
начала выказать свой интерес к господину Кюри, наградив его орденом.  В этом
предположении я просил бы Вас использовать все ваше влияние  для того, чтобы
господин  Кюри  не  отказался. Сама  по  себе  эта награда  не  имеет явного
значения, но  по  своим последствиям - лаборатории,  кредиты  и т.п. - имеет
значение большое.
     Прошу вас  воздействовать  на  господина Кюри  во  имя науки  и  высших
интересов факультета, чтобы он предоставил мне свободу действий.

     На  этот раз  Пьер Кюри не  "предоставил свободы действий".  Всегдашнее
отвращение ко всяким  почестям вполне оправдывает его  поведение. Пьера Кюри
возмущает и другое. Ему действительно  кажется  смешным,  что человеку науки
отказывают в средствах для работы, а в то же время предлагают как поощрение,
как "хорошую отметку" эмалевый крестик на красной ленточке.
     Вот ответ Пьера Кюри декану:

     Прошу Вас, будьте любезны передать господину министру мою благодарность
и уведомить  его, что не имею  никакой нужды  в ордене, но весьма нуждаюсь в
лаборатории.

     * * *

     Надежда  на облегчение  существования  исчезла.  Не  получив  желанного
помещения  для  своих опытов, супруги  Кюри довольствуются сараем, и  долгие
часы своей горячей, увлекательной работы служат им утешением в их  неудачах.
Они продолжают преподавательскую деятельность. Делают это добросовестно, без
огорчения.  Не  один юноша с  благодарностью вспомнит  живые,  ясные  лекции
Пьера.   Не  одна  "севрянка"  будет  обязана  своей  склонностью  к  знанию
преподавательнице Мари. Разрываясь  на части между научными исследованиями и
преподаванием,  Пьер  и  Мари  забывают о пище и о сне.  "Нормальный"  образ
жизни,  когда-то  установленный самой  Мари,  ее  достижения  как поварихи и
хозяйки  дома -  все забыто. Оба  супруга слишком  перенапрягают  свои силы,
доходя до  истощения. Повторные приступы невыносимой  боли  в  руках и ногах
вынуждают Пьера лечь в постель. Мари держится  нервным напряжением и пока не
сдается;  излечив  своеобразным  методом  презрения и  ежедневного нарушения
режима  туберкулез, вызывавший  столько опасений у ее  родных,  Мари считает
себя  неуязвимой.  Но   в  маленькой  записной  книжке,  куда  она   заносит
систематически  свой вес,  с каждой неделей цифры становятся все  меньше. За
четыре года работы в их сарае Мари похудела на семь килограммов. Друзья дома
отмечают ее бледность и нездоровый вид. Один молодой физик даже  пишет Пьеру
Кюри  письмо, где умоляет его поберечь здоровье, и  собственное, и Мари. Его