ерит в то, что Аллах не 
оставит своей милостью младшую дочь ее любимой Фадилы.
 Я вся дрожала, находясь под впечатлением предсказания Худы. Я начала плакать и 
сквозь слезы бормотать, что Худа говорила мне, что ее мать была колдуньей, а до 
нее бабушка и что свойства эти в их семье передавались от матери к дочери. Я 
говорила, что Худа всосала умение колдовать с молоком матери. И вообще, рыдала 
я, только колдунья могла распознать мою натуру!
 Одна из моих старших сестер, Тахани, начала успокаивать меня, пытаясь убедить 
в том, что все происходящее – не более чем глупая игра, на которую не стоит 
обращать внимания.
 Сара вытерла мои слезы и сказала, что, по ее мнению, все мои тревоги оттого, 
что я боюсь не дожить до того момента, когда сбудутся предсказания Худы. 
Остальные сестры подхватили ее шутливый тон и со смехом стали вспоминать мои 
проделки, особенно те, жертвой которых стал наш брат Али.
 Особенно веселило их воспоминание о том дне, когда я попросила одну из моих 
подруг позвонить Али и притвориться, что она не может устоять перед его чарами. 
Часами мы слушали, как он нес по телефону невероятную чушь и строил планы по 
поводу того, каким образом ему удобнее было бы встретиться со своей поклонницей.

 Подружка предложила, чтобы Али вел на поводке козленка, добавив, что в таком 
случае ее шофер наверняка узнает его. Она сказала, что ее родители уехали из 
города и что если Али последует за ее шофером, то сможет увидеться с 
незнакомкой у нее дома, не подвергаясь при этом никакой опасности.
 Место встречи было назначено через дорогу от дома моей подруги, и мы с 
сестрами расположились на балконе ее спальни и стали наблюдать за улицей. Мы 
хохотали до колик в животах, глядя, как бедняга Али час за часом стоит на одном 
месте с козленком па поводке и крутит головой в поисках несуществующего шофера. 
К нашему веселью, моей подруге удалось обмануть Али таким образом не раз и не 
два, а целых три раза! Бедолага так жаждал встретиться с таинственной 
незнакомкой, что здравый смысл совершенно покинул его. Я вспоминаю, что тогда 
мне пришла в голову мысль о том, что все наши законы по поводу чадры могут быть 
неудобными не только для женщин!
 Сестрам удалось достичь своей цели: увлекшись воспоминаниями о былых проделках,
 я забыла о зловещем бормотании Худы. В конце концов, старой служанке было уже 
за восемьдесят, так что не стоило придавать большого значения ее словам.
 Впрочем, мое спокойствие длилось не долго: тем же вечером к нам приехал отец и 
заявил, что нашел для меня подходящего мужа. Внутри у меня все оборвалось, 
предсказания Худы начинают сбываться! Новость так поразила меня, что я даже не 
спросила отца, как зовут моего будущего мужа, а вместо этого пулей вылетела из 
комнаты, едва сдерживая слезы. Той ночью я не сомкнула глаз, снова и снова 
вспоминая слова старой служанки. Впервые в своей жизни я смотрела в будущее со 
страхом.
 На следующее утро к нам приехала Нура и сказала, что мне предстоит выйти замуж 
за Карима – одного из наших кузенов. Когда я была еще маленькой девочкой, мне 
приходилось встречаться с его сестрой, но я ничего не помню из того, что она 
говорила о своем брате, разве что упоминание о том, что он любит покомандовать. 
На тот момент ему было двадцать восемь, и мне предстояло стать его первой женой.
 Нура сказала, что видела его фотографию и он показался ей чрезвычайно 
привлекательным. Он был образованным молодым человеком и даже закончил 
юридический факультет в Лондоне. Нура сказала, что, в отличие от остальных 
наших кузенов, он всерьез занимается бизнесом и обладает реальным весом в 
деловом мире. Он был главой одной из крупнейших юридических фирм в Эр-Рияде. 
Мне очень повезло, заметила Нура, так как Карим сказал моему отцу, что хочет, 
чтобы я завершила образование до того, как выйду замуж, так как ему неинтересна 
жена, с которой он не мог бы общаться на должном уровне.
 Ничто, однако, не могло улучшить моего настроения, и я, состроив Нуре гримасу, 
с головой укрылась одеялом. Нура глубоко вздохнула, когда я обиженно заявила, 
что повезло не мне, а Кариму, раз ему достанется такая жена, как я!
 После ухода Нуры я позвонила сестре Карима и заявила, что советую ее брату 
хорошенько подумать, прежде чем жениться на мне. Я даже пригрозила, что, если 
ему вздумается завести себе других жен, я отравлю их всех при первой же 
возможности. Кроме того, сказала я, отцу было весьма трудно подобрать мне мужа, 
так как в школьной лаборатории со мной поизошел несчастный случай. Сестра 
Карима стала выпытывать у меня, что же произошло, и я сказала, что уронила 
колбу с кислотой, в результате чего лицо мое оказалось покрыто шрамами от 
ожогов. Бедняга поспешила закончить разговор, чтобы поскорее сообщить брату 
ужасную новость.
 Тем же вечером на виллу примчался разъяренный отец в сопровождении двух 
тетушек Карима. Меня заставили стоять по стойке смирно, пока женщины 
рассматривали меня, пытаясь обнаружить несуществующие изъяны. Процедура 
настолько меня возмутила, что я открыла рот и предложила им посмотреть, в 
порядке ли мои зубы. В конце концов я дошла до того, что бросилась на них с 
криком, как бы собираясь вцепиться им в волосы. Они в панике ретировались, не 
рискуя даже оборачиваться.
 Отец долго стоял молча и смотрел на меня. Я видела, что он с трудом 
сдерживается, но вдруг, к моему неописуемому удивлению, он тряхнул головой и 
громко расхохотался. Я ждала чего угодно: крика, а может, и удара, но только не 
смеха. Я почувствовала, что и сама начинаю улыбаться и в конце концов 
расхохоталась вместе с ним. В комнату вбежали Сара с Али и с удивлением 
уставились на нас.
 Отец рухнул на софу, утирая слезы рукавом своей тобы. Наконец он взглянул на 
меня и сказал:
 – Султана, ты видела их лица, когда они решили, что ты собир