соединении с испанскими, уже стояли на якоре в Картахене. Брюи не имел 
намерения вести этот союзный флот в сражение. Цель его была достигнута: он 
выручил Моро, и ему теперь оставалось только опять выйти в океан, чтобы укрыть 
в Бресте испанский флот - новый залог союза, который уже начинал было 
колебаться. Лорд Кейт преследовал его с 31 кораблем до самой параллели Уэссана; 
но, несмотря на все его усилия вернуть то, что потерял он от своей 
нерешительности, соединенный флот вошел в Брест 13 июля 1799 г., даже и не 
подозревая, что по следам его шла неприятельская эскадра. 

XX. Возвращение Нельсона в Неаполь. Смерть Караччиоло 

Когда Нельсон, сосредоточив свою эскадру у острова Маритимо, отозвал к Палермо 
капитана Трубриджа, восстановившего власть короля Фердинанда IV на островах 
Искии и Прочиде, в Неапольском заливе осталась только легкая эскадра под 
началом капитана Эдуарда Фута. Конечно, этой силы было недостаточно, чтобы 
сопротивляться эскадре Брюи, если бы той вздумалось подать помощь Неаполю, и 
разумеется, республиканцы, ободренные этой надеждой, сопротивлялись гораздо 
упорнее. Однако, несмотря на все усилия, они с каждым днем должны были уступать 
и видели, как неприятель овладевал поочередно всеми их укрепленными позициями. 
11 июня русские и албанцы овладели фортом Вилиена; 13 калабрийцы заняли мост 
Магдалены; 17 форты Ровилиано и Кастелламаре сдались под огнем английских судов,
 а маленький отряд Скипани, отрезанный от войск, защищавших Неаполь, был 
совершенно уничтожен в Портичи. 18 июня французы занимали еще замок Санто-Эльмо,
 но флаг Парфенопейской Республики развевался только на двух плохих фортах: 
Кастель-Ново и Кастель-дель-Ово. Первый был построен Карлом Анжуйским в XIII 
столетии; он соединяется с портом и королевским дворцом, и часто служил королям 
и вице-королям Неаполя убежищем во время смут и междоусобиц. Второй, 
выстроенный императором Фридрихом II на оконечности узкой скалистой косы, 
далеко выдающейся в море, был тогда просто нестройной группой зданий, на 
которых временно устроили батареи для защиты города со стороны моря. Эти 
последние оплоты исчезающей, эфемерной республики, осажденные 6000 человек, 
полуразрушенные полевой артиллерией кардинала, могли оказать войскам роялистов 
только слабое и бесполезное, хотя и отчаянное, сопротивление. Если 
республиканцы еще сражались, то это потому, что они ждали прибытия французского 
флота; но стоило только Нельсону показаться в Неапольском заливе, и одно уже 
это обстоятельство, разрушив их последние надежды, должно было безусловно 
предать их в руки короля. 

Нельсон в то время находился совершенно во власти леди Гамильтон и королевы. В 
продолжение шестимесячного пребывания королевской фамилии в Палермо он не 
переставал выказывать свою ненависть к якобинцам. Он же обвинял неаполитанское 
правительство в слабости и упрекал его в снисходительности. 

"Все мои предложения, - писал он из Палермо герцогу Кларенскому, принимают с 
усердием, и немедленно отдаются приказания, чтобы с ними соображались; но как 
только дело доходит до исполнения, получается совершенно другое. Право, тут 
можно с ума сойти. Впрочем, недавно Его Величество приказал отдать под суд двух 
генералов, обвиненных в измене и трусости; он предписал их расстрелять или 
повесить, как только признают, что они виновны. Если эти приказания выполнят, 
то я буду надеяться, что я принес здесь некоторую пользу, потому что я не 
перестаю убеждать их в том, что единственное основание всякого благоустроенного 
правительства есть искусство кстати награждать и наказывать. К несчастью, здесь 
никогда не умели делать ни того, ни другого". 

Окруженный капитанами, обожавшими в нем неустрашимого адмирала и внимательного 
начальника, Нельсон без труда вдохнул и в них свое рвение. Покончить с 
французами и с мятежниками -вот пароль для его эскадры. Трубридж также 
последовал общему увлечению и сначала превзошел было всех в усердии на островах 
Искии и Прочиде; но вскоре, лучше осведомясь об истинных интересах своего 
государства, он дал почувствовать Нельсону, какую роль готовили Англии в 
предстоящем перевороте. Трубридж еще недавно просил прислать из Палермо 
добросовестного судью, чтобы иметь возможность на месте произнести приговор над 
мерзавцами, которые проповедовали мятеж на Искии; еще недавно он хотел 
расстрелять одного неаполитанского генерала за какую-то неудачную экспедицию в 
Орбителло; но вдруг суровый капитан ужаснулся, видя, как сильно впутано имя его 
адмирала и его собственное в эти семейные распри. 

"Сейчас имел я продолжительный разговор, - писал он Нельсону 7 мая 1799 г., - с 
судьей, присланным сюда от двора. Он объявил, что на будущей неделе закончит 
свое дело, но что люди его звания имеют обыкновение удаляться в безопасное 
место, как только приговор произнесен. Вследствие того он просил, чтобы его 
отослали обратно, и притом дал мне понять, что желает отправиться на военном 
судне. Также я узнал из этого разговора, что осужденные священники должны быть 
отосланы в Палермо, чтобы быть расстриженными в присутствии короля, и что после 
того их нужно перевезти обратно для казни. Употребить английское военное судно 
для подобной цели! Вместе с тем наш судья просил у меня палача! Я решительно в 
этом ему отказал. Если не может найти палача здесь, пусть ищет в Палермо. Я 
угадываю их цель: они хотят в этом деле поставить нас вперед, чтобы потом всю 
его гнусность свалить на нас".