нельзя было и думать о правильной атаке, но Нельсон взялся сам расставить 
лестницы для приступа и не отчаивался овладеть врасплох одним из фортов, 
господствующих над городом. Успех подобного предприятия зависел единственно от 
первой минуты страха и суматохи, и потому не пренебрегли ничем, чтобы придать 
английскому войску самый грозный вид. Нельсон, опасаясь, что его матросы с их 
синими куртками и невоинственной наружностью будут похожи скорее на шайку 
мародеров, нежели на регулярный корпус войск, пришедших осаждать город, 
приказал собрать со всей эскадры как можно больше красных мундиров, чтобы 
нарядить в них матросов и вдобавок велел наделать из парусины перевязи, которых 
им недоставало. Таким образом, снарядили около 1100 человек, начальство над 
которыми Нельсон поручил Трубриджу, тому самому храброму командиру корабля 
"Куллоден", которого Джервис называл английским Баярдом и который в сражении 
при Сан-Винценте, так смело атаковал испанскую линию. 

20 июля, буксируя все гребные суда эскадры, три фрегата направились к порту 
Санта-Круц; но свежий ветер и противное течение воспрепятствовали высадке. 
Между тем появление их привлекло внимание испанцев, и на другой день, когда по 
наступлении ночи английские войска были высажены восточнее города, то они нашли 
те высоты, которые намеревались занять, так хорошо охраняемыми, что должны были 
вновь сесть на суда, даже не попытавшись выбить оттуда неприятеля. 

Видя испанцев хорошо приготовленными, безрассудно было бы настаивать в таком 
дерзком предприятии; но Нельсон считал, что с этим делом связана честь его, и 
потому решился лично руководить третьей и последней попыткой. 

24 июля, в пять часов вечера, фрегаты бросили якорь в двух милях к норд-осту от 
города, и сделали вид, что предполагают в этой стороне высадить десант. Но 
Нельсон составил другой, более смелый план; он назначил рандеву гребным судам в 
самой гавани, под выстрелами 30 или 40 орудий. Рассчитывая, что необыкновенная 
смелость этого предприятия обеспечит его успех, он хотел захватить неприятеля 
врасплох, появившись именно в том пункте, где всего менее могли его ожидать. 
Ночь была мрачная и дождливая, ветер неровный и переменный, со шквалами. 
Нельсон ужинал со всеми капитанами на фрегате "Сигорс", а в 11 часов вечера 700 
человек сели на гребные суда эскадры, 180 на тендер "Фокс", да еще человек 80 
на лодку, взятую накануне. Испанцы имели в Санта-Круце многочисленный гарнизон, 
да кроме него, 100 человек французских матросов, принадлежавших к экипажу брига 
"Мютин", вырезанного два месяца тому назад, из самой гавани гребными судами 
фрегатов "Ляйвели" и "Минерва", в то время, как командир и бoльшая часть 
экипажа находились на берегу. Тендер "Фокс" и адмиральский катер, с несколькими 
другими шлюпками, успели подойти на расстояние половины пушечного выстрела к 
оконечности мола, прежде нежели в городе ударили тревогу. Но вдруг со всех 
сторон послышался набат, и батареи открыли свой огонь по тендеру. Одно ядро 
ударило его ниже ватерлинии, и он немедленно потонул. Из бывших на нем 180 
человек 97 погибло прежде, чем могли подать им какую-либо помощь. Между тем 
Нельсон, ободряя своих гребцов, быстро перешел расстояние, отделявшее его от 
мола, и уже схватился за саблю, готовый вскочить на набережную, защищаемую 
несколькими испанскими солдатами, как вдруг ядро задело ему локоть и опрокинуло 
его шлюпку. Пришлось везти его обратно на фрегат. Отряд матросов и солдат, за 
ним следовавший, овладел молом, но с цитадели и из соседних домов, производили 
по ним такой убийственный пушечный и ружейный огонь, что почти все ступившие на 
берег были убиты. 

Трубридж, командовавший второй колонной нападавших, не мог в темноте попасть ко 
входу в гавань и, тщетно употребив все усилия, чтобы выгрести к назначенному 
пункту, решился наконец пристать к зюйду от цитадели. Те гребные суда, которые 
пытались последовать его примеру, были разбиты в бурунах, и снаряды, на них 
бывшие, пришли в негодность. 

Капитаны Гуд и Миллер были счастливее: им удалось найти место, менее открытое 
зыби, чтобы высадить свои войска. На рассвете они присоединились к капитану 
Трубриджу, отряд которого беспрепятственно проник в самый центр города. 
Трубридж таким образом очутился с 340 человеками среди 800 испанцев, без 
способов к ретираде и без надежды на помощь. Великодушие губернатора 
Санта-Круца предложило ему более благоприятные условия, нежели, каких он мог 
ожидать. Они уговорились между собой, что английские войска будут отосланы на 
свои суда; но что взамен адмирал даст обещание не предпринимать никакого нового 
нападения на Тенерифе или какой-либо другой из Канарских островов. Так 
кончилась несчастная экспедиция, подобная которой должна была совершиться через 
несколько лет на Булонском берегу. 114 человек лишилось жизни, 105 было тяжело 
ранено. Англии менее стоила победа при Сан-Винценте. 

Нельсон был очень огорчен этой неудачей; но лорду Сент-Винценту удалось его 
утешить. "Никакой человек не в силах, - сказал он ему, - повелевать удачей, но 
вы и ваши товарищи, конечно заслуживали ее тем удивительным геройством и 
постоянством, какое вы показали в этом предприятии". То же великодушное мнение 
взяло верх и в Англии, и Нельсон, принужденный раной на некоторое время к 
спокойствию, был там принят с тем же знаками уважения и отличия, какие бы 
оказали победителю. Однако страдания его от раны были долги и мучительны и, 
несмотря на его нетерпение, хирурги не прежде 13 декабря 1797 г. дозволили ему 
возвратиться в море. Верный своим религиозным чувствам, Нельсон немедленно