сознательных и грамотных товарищей!

– Во-во!




6.



Ленин с балкона особняка Кшесинской:

– Геволюционные солдаты и матгосы, вместе с гогодским габочим классом и 
дегевенским кгестьянством, должны взять всю власть в собственные гуки! Только 
тогда будет установлено подлинное нагодовластие!

Толпа внизу:

– Во-во!




7.



Анархисты в большой квартире: анфилада комнат, высокие потолки с лепкой, паркет.
 Матросы, интеллигенты с бородками, меньше пролетариев и солдат.

– Дело вот какое, господа, – говорит лысоватый нестарый человек приятного, 
однако очень решительного вида.

– Здесь господ нет, – матросик.

– А также товарищи и граждане. Ничего, себя надо уважать, не надо навязывать 
другим свою точку зрения как единственную. Временное Правительство стремится 
заменить самодержавие царизма самодержавием буржуазного государства. Невелика 
разница. В любом государстве человек все равно не свободен. Подчинен чиновнику, 
подчинен законам, написанным чиновниками.

– А если не хочет подчиняться?

– Подчиняет армия, полиция, суд. Анархическая же наука ясно показала: человек 
должен быть свободен! Жить свободным обществом. Сами решать все вопросы. 
По-доброму, по-умному – договариваться друг с другом...

Чай, спирт, кокаин, махорка, патроны, портянки.

Аршинов-Марин знакомит Махно с отговорившим оратором:

– Прошу любить и жаловать – Нестор Иванович Махно. Смертный приговор, 
бессрочная каторга, крестьянское происхождение, убежденный анархокоммунист. А 
это – товарищ Волин, один из теоретиков современного анархизма, ссылки, 
эмиграция, личный друг самого Кропоткина.

– Петра Алексеевича? – спрашивает Махно испытующе. – А познакомить можете?

– А чего же нельзя, – улыбается Волин. – Вот что я вам скажу, коллега. Мы, 
анархисты, город терпим как неизбежное зло – вы знаете. Города неизбежно 
распадутся на содружества свободных ремесленников. Но сегодня здесь – правят 
кадеты с их реакционной идеей государства чиновников, которые неким загадочным 
образом должны выражать интересы всех классов. А им вторят эсеры, эти нам пока 
близки, но на деле еще вреднее – они борются с нами за крестьянство, и хотят 
этому крестьянству посадить на шею опять же свое государство как систему власти 
над людьми. Да. Так начинать надо не с города. Свободный селянин – вот основа 
анархии. Он самодостаточен. Он сам себя прокормит – только не мешайте...

– Вот и я говорю, – вставляет Махно.

– А уже от крестьянских свободных коммун все и будет строиться, как от 
фундамента. Хочешь хлебушка – езжай в деревню, договаривайся с хлеборобом, 
давай ему взамен инструмент, ситец, стройматериалы и так далее. И тогда 
нахлебников – не будет! Свободная жизнь сама отберет – кто нужен миру, а кто 
нет. Так что, Нестор Иванович, вам сам бог велел начинать строить новую жизнь 
прямо от своего порога. Вы откуда?

– Из Гуляй-Поля, – говорит Аршинов-Марин.