– А нечего слушаться, – зло говорит Нестор.

Незнакомец достает из портмоне ассигнацию:

– Кто тут младший? Сбегай, принеси-ка мне пару пива, а вам всем – фруктовой 
воды.




7.



В тени у ограды незнакомец стелет носовой платок и аккуратно усаживается. 
Пацаны опускаются на траву, срывая пробки с лимонада. Незнакомец открывает свое 
пиво одним из ключей щегольского перочинного ножа.

– Вольдемар Антони, – протягивает всем по очереди руку.

– Грек, что ли?

– Это не важно для человека – грек, немец, украинец или еврей. Разницы нет. Вот 
вы – кто такие?

– Мы? Братья Махно. А в чем разница?

– Разница? Кто работает, а кто нет. Кто заставляет другого на себя горбатиться, 
а кто нет. Кто хочет жить свободно, а кто заставляет людей подчиняться – хоть 
закону, хоть власти. А национальность ничего не значит.

– Революционер, – говорят Карп.

– Социалист, – говорит Емельян.

– Да нет, хлопцы. С социалистами свободным людям не по пути. Они все шеи в один 
хомут всунуть хотят. Свободному человеку только с анархистами по пути.

– Это куда?

– Это туда, где все свободно трудятся, и все вопросы между собой решают сами по 
справедливости. А власти над ними нет никакой.

Задумываются и следят за колечками дыма, которые пускает Антони из-под усиков, 
изящно куря папироску.

– А если кто поспорит?

– Общество соберется и рассудит.

– А если украл?

– Или убил?

– Общество соберется и накажет.

– Как? В тюрьму посадит?

– Э, нет. Лишение свободы анархия отрицает. Измываться над человеком и лишать 
его воли нельзя. Или простить на первый раз – или убить, раз не исправляется. 
Дурную траву с поля вон. Ты что делаешь, малец?

Нестор положил опустевшую бутылочку из-под ситро на плоский камень, разбил ее 
другим камнем и стал толочь стекло.

Стекло хрустит. Нестор сопит. Камень дробит искристую крошку.




8.



На скотобойне колют и свежуют свиней.

– Дядь, дайте немного требухи...

– Да ты как сюда забрался? – скотобоец в окровавленном фартуке, с ножом в руке,