огнем и грохочет высунувшееся дуло карабина, обшарпанное до белизны.

Охает, хватается за плечо и оседает один из юношей.

Нестор, стоя посреди дороги и щерясь, кончает перезаряжать свой револьвер, 
замыкает барабан и стреляет, целясь в карету. Осечка! Осечка! Он с силой 
швыряет оружие в пыль и бешено топает ногами.




9.



Антони хватается за виски?:

– Идиоты! Бестолочи! Пятнадцать человек, три шпалера! Простое дело доверить 
нельзя.

– В следующий раз все сделаем как надо, – угрюмо обещает Нестор. – А револьвер 
для серьезного дела негодный. Осекается!

– Ты его хорошо спрятал? Никто не найдет?

– Обижаете...

Три юноши, старшие «пятерок», понурили головы.

– Первыми – связи со мной не искать. Затаиться! Мне нужно на какое-то время 
исчезнуть... – И Антони, перейдя улочку, садится на извозчика. Отъехав, говорит 
ему:

– Сейчас на постоялый двор, там пойдешь принесешь два чемодана. И рысью на 
станцию! – Озабоченно смотрит на часы.




10.



В кабинет следователя, где хозяин в мундире сидит под портретом Государя, 
входит давешний конный стражник, гремя ножнами и сапогами.

– Присаживайся. Ну – написал? – следователь изучает поданный ему рапорт о 
происшествии. – Теперь так. Первое. На выпей водички. Пей, я сказал! Второе. 
Закуривай, вот тебе папироса. Успокоился? Расслабился? Молодец, братец. Теперь 
вспоминай все в подробностях. Сколько человек? – берет перо, омакивает в 
чернильницу. – Сколько лет на вид? Какого роста? Начинай по порядку с того, кто 
был к тебе ближе...




11.



Ограбленная не так давно ювелирная лавка в Александровске: сыщик сидит перед 
хозяином и терпеливо записывает:

– А выговор у него какой? Ну, а хоть цвет глаз-то разглядели?




12.



Антони глядит в окно поезда на пролетающий пейзаж. Разворачивает газету и 
подмигивает рекламе парижских мод на фоне Эйфелевой башни.




13.