«Преклоняемся перед храбростью павших в борьбе с Временным правительством 3–5 
июля рабочих борцов. Мы, крестьяне и рабочие Гуляйполя, этого 
правительственного злодеяния не забудем... Пока же шлем ему, а заодно и 
киевскому правительству в лице Центральной рады и ее секретариата смерть и 
проклятие как злейшим врагам нашей свободы».

В это же время мы получили сведения о том, что П.А. Кропоткин уже в Петрограде. 
До сих пор в газетах писали об этом, но мы, крестьяне-анархисты, не слыша его 
мощного призыва к анархистам и конкретных указаний, руководствуясь которыми 
анархисты начали бы группироваться, и приводя в порядок разрозненные силы 
своего движения, занимая организованно свои революционно-боевые позиции в 
революции, мы не доверяли газетам. Теперь же мы получили газеты и письма из 
Петрограда, указывающие, что П.А. Кропоткин перенес в пути из Лондона в Россию 
болезнь, но доехал благополучно до самого сердца революции – Петрограда. Нам 
сообщали, как его встретили социалисты, стоявшие у власти, во главе с А. 
Керенским.

Радость в рядах нашей группы неописуемая. Собрали общее заседание группы, 
которое посвятили исключительно разбору предположений, что скажет нам старик 
Петр Алексеевич.

И все пришли к одному выводу: Петр Алексеевич укажет конкретные пути для 
организации нашего движения в деревне. Он слишком чуток, от него не ускользнет 
теперешняя насущная потребность в наших силах для революционной деревни. Как 
истинный вождь анархизма, он не пропустит этого редкого в истории России случая,
 воспользуется своим идейным влиянием на анархистов и их группы и поспешит 
конкретно формулировать те положения революционного анархизма, которыми 
анархисты должны заняться в нашей революции.

Я составил письмо-приветствие от имени гуляй-польской крестьянской группы 
анархо-коммунистов и не помню точно, но, кажется, отослал его Петру Алексеевичу 
через редакцию газеты «Буревестник».

В этом письме-приветствии наша группа приветствовала Петра Алексеевича и 
поздравляла его с благополучным возвращением на родину, выражая уверенность, 
что родина в лице лучших своих людей ждала его как неутомимого борца за идеи 
высшей справедливости, которые не могли не оказать своего влияния на подготовку 
и свершение русской революции...

Подпись была: «Группа украинских анархистов-коммунистов в селе Гуляй-Поле 
Екатеринославской губернии».

На наше скромное письмо-приветствие мы ответа не ждали. Но ответа на вопросы 
момента мы ждали с каким-то особым напряжением, с чувством сознания, что без 
него мы потратим много сил и может оказаться, что напрасно, может оказаться, 
что то, чего мы ищем, не ищется другими группами или ищется, но в совершенно 
другом направлении. А подневольная деревня, казалось нам, ставит прямо вопрос: 
где тот путь и средства, чтобы завладеть землею и без власти над собой заняться 
выживанием из своего тела паразитов, ничего не производящих, живущих в 
довольстве и роскоши.

Ответ на этот вопрос Петр Алексеевич дал в своем труде «Хлеб и воля». Но массы 
этого труда раньше не читали. Его читали одиночки из масс. Теперь такой труд 
массе читать некогда. Теперь ей нужно услыхать на простом, живом и сильном 
языке самое конкретное из «Хлеба и воли», чтобы она не погружалась в косное 
раздумье, а поняла бы сразу и получила руководящую нить для своих действий. Но 
кто скажет все это ей простым, живым и сильным языком?

Анархист-пропагандист и организатор, и только он! Но, положа руку на сердце, 
говорил я: были ли когда вообще у него в России и на Украине анархистские 
пропагандистские школы? Я такого случая не знаю. Но если они и были, то, 
спрашивается, где же вышедшие из них передовые наши борцы? Я второй раз 
объезжаю несколько районов в нескольких уездах, административно принадлежащих к 
одной губернии, и не встречаю ни одного случая, где бы крестьяне на мои 
вопросы: «Были ли у вас ораторы из анархистов?» – ответили бы: «Были». Везде 
отвечали: «Никогда не были. Очень рады и благодарим, что вы нас не забываете...
»

В период этих ожиданий подошло время губернского съезда Советов рабочих, 
крестьянских, солдатских и казачьих депутатов и Крестьянского союза.

Был созван съезд Крестьянского союза в Гуляй-Поле. Обсудили повестку дня 
губернского съезда. Над вопросом о реорганизации крестьянских союзов в 
крестьянские советы долго думали и в конце концов решили послать от себя 
делегата на губернский съезд. От крестьян уполномочили делегатом меня, от 
рабочих – товарища Серегина. С особой радостью ехал я в Екатеринослав, надеясь 
побывать в федерации анархистов, лично поговорить обо всем, что нашу группу в 
целом интересует (а интересовало ее больше всего вот что: почему из города нет 
анархистских агитаторов по деревням?).