ГЛАВА 2


Чтобы как можно быстрее завершить этот эпизод в Лейдене, Маргарету отослали к 
другому ее дяде в Гаагу, господину Таконису. Ей теперь уже было семнадцать лет, 
и она была такой же романтичной, как и все девушки ее возраста.

В это время, в конце XIX века, Гаага была городом, в котором проводили отпуска 
многие офицеры голландской колониальной армии Восточной Индии (нынешней 
Индонезии — прим. перев.). Кроме того, близ Гааги находится знаменитый 
голландский морской курорт Схевенинген. А там было множество возможностей 
встретить молодых мужчин. Особенно в военной форме. Первая любовь ее жизни была 
любовь «к мундиру». Эта любовь, объясняла она много лет спустя, отчаянно 
защищаясь на суде, не покидала ее всю жизнь.

Но и здесь возможно ничего бы не произошло, если бы некий офицер колониальной 
армии именно 14 августа 1894 года не вернулся бы в Голландии в двухлетний 
отпуск по болезни. Его звали Рудольф МакЛеод. Официально он часто писал свою 
фамилию как Маклеод, а порой — и как Мак-Леод. Он был примерно 1, 80 м ростом, 
крепким, с круглым лицом и длинными закрученными усами. Он был почти полностью 
лысым. Волосы исчезли за шестнадцать лет непрерывной службы в голландских 
колониальных владениях.

МакЛеод происходил из старого шотландского рода. В начале восемнадцатого века 
один из его предков перебрался в Голландию. Другой предок, бежавший во время 
оккупации Голландии Наполеоном в Англию, вернулся в Голландию после 
исчезновения французского императора с исторической сцены и остался там 
навсегда. Как и почти все его голландские предки, Рудольф тоже стал военным.

Дядя Рудольфа МакЛеода был генералом и адъютантом короля Вильгельма III. Этот 
дядя был уже стар, но все еще жив, когда его племянник вернулся из Восточной 
Индии. Сын этого генерала — стало быть, двоюродный брат Рудольфа, был 
голландским вице-адмиралом. Фотография его напоминала о другом члене рода 
МакЛеодов — тоже вице-адмирале, но уже шотландце по имени Ангус МакЛеод, C. V. 
O.

Отца Рудольфа звали Джон Ван Бринен-МакЛеод. Он был отставным капитаном 
голландской пехоты. Мать Рудольфа звали Дина Луизе, баронесса Свеертс де Ландас,
 обедневшая дворянка. Когда Рудольф вернулся в Голландию, ему было уже 38 лет. 
Он родился 1 марта 1856 года.

МакЛеод сделал прекрасную военную карьеру. Уже в шестнадцать лет он пошел по 
стопам своего отца и вступил в армию. Через четыре год АОН стал сержантом. В 
1877 году он добрался по служебной лестнице до звания лейтенанта. Вскоре после 
этого, в двадцать один год, его направили в Голландскую Восточную Индию.

Сумрачная и порой тяжелая реальность колониальной армии требовала офицеров с 
твердым характером. Только такие могли пробиться. Начиная с двадцати одного 
года, Рудольф МакЛеод без перерыва прослужил семнадцать лет в колонии рядом с 
самыми ужасными типами. Эта жизнь сформировала его и сделала его твердым как 
сталь. Его манера разговора полностью выработалась в казарме и на плацу. Его 
третья жена — я встретил ее в 1932 году и много часов с ней беседовал — 
описывала Рудольфа как «жесткого несентиментального человека, всегда 
называвшего вещи своими именами, неотесанного, но честного солдата с золотым 
сердцем».

В мае 1890 года ему уже предоставили двухлетний отпуск. По его собственной 
просьбе этот отпуск несколько сдвинули. Но в 1894 году он уже не мог избежать 
возвращения домой. Семнадцать лет службы в колонии не прошли даром для его 
здоровья. Он страдал от сахарного диабета. Еще больше мучили его постоянные 
приступы ревматизма. Когда он 27 июня 1894 года покидал Восточную Индию, на 
борт парохода «Принцесса Мария» его несли на носилках.

Пока он отдыхал в Амстердаме, на восточно-индийском острове Ломбок, к востоку 
от Бали, началось восстание. Сообщения о боях были расплывчатыми и подвергались 
жесткой правительственной цензуре. Голландская пресса стремилась за 
непосредственной информацией. Журналист Й. Т. З. Де Балбиан Ферстер, писавший в 
начале 1895 года в ежедневной амстердамской газете «Ниус Ван ден Даг» попросил 
свою редакцию достать для него имена всех офицеров, вернувшихся из колоний. Де 
Балбиан Ферстер совершенно правильно предположил, что эти люди могут стать 
хорошим источником бесцензурной информации. Рудольф МакЛеод был одним из этих 
офицеров. Оба мужчины быстро сдружились.

За чашкой кофе в уютном амстердамском «Кафе Америкэн» Де Балбиан Ферстер 
однажды заметил, что МакЛеод не такой человек, как все. В шутку он попытался 
проанализировать это его состояние в разговорах с друзьями Рудольфа. Все решили,
 что причина в том, что Рудольф все еще холостяк. Ему не хватало только одного