К тому же в стиле Айседоры Дункан

Исполнялись танцы совершенно необычные,

Мата Хари с голыми ногами,

А порой показывала что-то еще.

Это было высочайшее наслаждение от искусства

Смотреть на ее мелькающую пятку

На жертвенно поднятую руку

Пока на теле так мало одежды;

И Мата Хари выходила три раза

Пока она не потеряла все свои одежды,

И, наконец, в последней тонкой вуали

Она упала наземь в конце праздника.

После чего, дружески махнув рукой,

Исчезла с глаз почтенной публики долой.

Все, однако, надеялись, что это еще не конец.

Но вышел одетый господин и сказал:

— Вы можете идти домой,

Мата Хари вы сегодня больше не увидите.




ГЛАВА 6


После того, как в середине января занавес в Вене опустился для нее в последний 
раз, Мата Хари провела два с половиной следующих месяца — возможно в компании 
господина Киперта — в путешествиях.

В конце марта Мата Хари приехала в Рим. Оттуда она 30 марта написала большое 
письмо в Париж Габриэлю Астрюку. Она сообщала ему, что «совершила длительное 
путешествие в Египет, до самого Асуана». Там она надеялась найти «классические 
танцы. Но, к сожалению, все, что когда-то было красивым, исчезло. Оставшиеся 
танцы неграциозные и непривлекательные».

После этого вступления она переходит к главному. Она узнала, что Астрюк готовит 
парижскую премьеру «Саломеи» Штрауса, запланированную на 10 мая в театре 
«Шателе». «Музыка Штрауса потрясает своей мощью. Я так хотела бы создать и 
интерпретировать значение танца, который обычно остается самым слабым звеном 
оперы. Плохо представленный танец не позволяет создать нужное впечатление от 
всего остального».

Письмо Астрюку она писала в старом отеле «Бристоль» на Пиацца Барберини 
(нынешний «Бернини-Бристоль»). Мата Хари информирует Астрюка, что «через 
несколько дней» она снова появится в Берлине в своих апартаментах на 
Находштрассе 39. (Нынче Находштрассе, 25. Сам дом был разрушен в годы Второй 
мировой войны.) Там она с нетерпением будет ждать его ответа. Одновременно она 
посылает своему импресарио еще одно письмо с просьбой передать его самому 
Рихарду Штраусу. Но Астрюк, у которого, по всей видимости, было свое видение 
постановки «Саломеи» посчитал бесполезным передавать это письмо композитору. 
Много лет спустя обнаружил это послание в папке для бумаг Астрюка в Париже. В 
письме Мата Хари просит композитора о встрече, как только она снова будет в 
Берлине. «Я очень хотела бы создать „танец“. Прежде всего, я хотела бы 
танцевать в Париже, где я очень известна. Только я смогу точно интерпретировать 
настоящие мысли Саломеи». Чтобы поточнее проинформировать Рихарда Штрауса, она 
сообщает ему: «В Монте-Карло я танцевала „Индийский воздух“ Массене, и он 
сможет рассказать обо мне больше». Хотя Мата Хари уже прекрасно знала немецкий 
язык, письмо Штраусу она написала на французском.

Мата Хари была буквально одержима мыслью, что только она в состоянии правильно 
станцевать «Саломею». На протяжении следующих лет она постоянно повторяла 
Астрюку эту свою просьбу. Но хотя позднее ей действительно довелось выразить 
«настоящие мысли Саломеи», это произошло уже не под руководством Астрюка.