подлому, которого извергнут, как слюну?» Тогда Дэвадатта отошел сердитый и 
обиженный. Будда добился, чтобы сангха приняла декларацию, по которой, что бы 
Дэвадатта ни сделал, за это не несли бы ответственности ни Будда, ни Дхамма, ни 
сангха, но только он сам.
Тогда Дэвадатта отправился к Аджатасатту и предложил убить Будду. Аджатасатту 
же должен был убить своего отца Бимбисару. Аджатасатту взял кинжал и отправился 
к отцу, но, когда его обнаружили министры, признался в своем намерении. 
Министры посоветовали царю, чтобы и его, и всех заговорщиков казнили, но тот, 
выяснив, кто был истинным зачинщиком, простил сына и передал ему царство.

Тем временем Дэвадатта, получив от Аджатасатту лучников, поставил одного из них 
на первой дороге, двух — на второй, и так на шестнадцати дорогах, и велел им 
убить Будду. Но когда первый из них приблизился к Будде, он испугался и 
оцепенел. Будда сказал, чтобы он не боялся, и тогда он бросил оружие и 
признался, что собирался совершить преступление, после чего Будда прочел ему 
проповедь, обратил его и отправил обратно по другой дороге. Следующие двое 
лучников, не дождавшись возвращения товарища, пошли и обнаружили Будду сидящим 
под деревом. Они подошли к нему и были обращены. То же случилось и со всеми 
остальными. Первый человек вернулся к Дэвадатте и сказал, что не смог убить 
Будду, потому что тот обладает очень большой магической силой
[252]
. Тогда Дэвадатта решил сам убить Будду.

Когда Будда шел в тени холма Гиджджхакута, Дэвадатта столкнул вниз большую 
скалу. Она застряла между двумя вершинами, но осколки попали Будде в ногу, и у 
него потекла кровь. Будда взглянул наверх и сказал: «Великий ущерб, злой 
человек, сделал ты себе тем, что с намерением убить ты пролил кровь Татхагаты». 
Монахи хотели, чтобы у него был охранник, но Будда объяснил им, что никто не 
может лишить его жизни, потому что татхагаты достигают нирваны при обычных 
обстоятельствах.
Затем Дэвадатта устроил так, чтобы свирепый слон Налагири убежал от смотрителей,
 сорвавшись с привязи на той дороге, где должен был пройти Будда. Монахи трижды 
предупреждали об опасности Будду, но он отказался повернуть назад и снова 
напомнил, что убить его невозможно. Когда появился слон, он наполнил его 
любовью, и тот стал совсем послушным.
После этого удача и слава Дэвадатты уменьшились, и он с тремя другими монахами 
решился на раскол. Они пошли к Будде и попросили, чтобы он установил пять 
правил:
1) чтобы монахи всю жизнь жили в лесу;
2) чтобы они жили только на милостыню и не принимали приглашений;
3) чтобы они носили только выброшенную ветошь и не принимали платья от мирян;
4) чтобы они жили у подножия деревьев, а не под крышей;
5) чтобы всю свою жизнь они не ели ни рыбы, ни мяса.
Будда указал, что все эти правила допустимы, правда, не следует спать под 
деревьями в дождливый сезон. Однако он отказался сделать их обязательными. 
Дэвадатта обрадовался и, несмотря на предупреждения Будды об ужасных для кармы 
результатах греха раскольничества, стал ходить везде со своими приверженцами, 
распространяя глупый слух, будто Будда предался роскоши и жизни в изобилии. 
Затем он рассказал Ананде, что собирается провести Упосатху без участия Будды, 
и, убедив пятьсот недавно посвященных монахов из Весали присоединиться к нему, 
ушел к холму Гаясиса.
Будда послал Сарипутту и Моггаллану вернуть заблудших монахов, и, когда 
Дэвадатта увидел их, он подумал, несмотря на предупреждение своего друга 
Кокалики, что они идут присоединиться к нему. Они сидели, слушая проповедь 
Дэвадатты, до глубокой ночи, пока тот не устал. Тогда он попросил Сарипутту 
обратиться к собранию, пока он отдохнет, и Сарипутта и Моггаллана проповедовали 
так эффективно, что убедили всех монахов вернуться. Когда Дэвадатту разбудил 
Кокалика и тот обнаружил, что произошло, горячая кровь потекла из его рта. 
Будда принял отколовшихся монахов и отказался установить правило, согласно 
которому их нужно было вновь посвящать; достаточно было их признания в своей 
вине. Но он заявил, что Дэвадатте назначено наказание в аду, ему суждено 
оставаться там на протяжении всей кальпы, он неисправим.

Другие эпизоды, о которых есть записи в комментариях, свидетельствуют, что все 
происходило не так быстро. Но поскольку они кажутся апокрифическими, они могут 
быть и совершенно