е из того, что является наследием их самурайского прошлого. 
    Помимо того, что история самураев многое объясняет в поведении японцев, она 
сама по себе чрезвычайно увлекательна и колоритна. Никто точно не знает, когда 
в Японии появились самураи. Древнейшие письменные источники, дающие о них 
какие-либо определенные сведения, относятся к X в. Кажется очевидным, однако, 
что появление провинциальной военной элиты должно восходить к гораздо более 
раннему времени, возможно – к периоду доисторических гробниц IV – V вв. С X в. 
самураи постепенно увеличивали свои земельные владения, а к концу XII в. 
верховная власть в Японии окончательно переходит в руки самурайской верхушки. 
    Удивителен не сам факт перехода власти к самураям, а то, что это произошло 
не путем низвержения или уничтожения класса придворной аристократии в Киото, 
представители которой до тех пор управляли страной в качестве министров 
императорского двора, а за счет его постепенного вытеснения. Самураи, в массе 
своей грубые воины из отдаленных провинций, восхищались светскими манерами и 
классической культурой придворных и охотно стремились подражать им. После того 
как в XIV в. центр военной власти был перенесен в Киото, самураи стали 
приобщаться к придворной жизни и сами превратились в покровителей искусств. 
Правившие в то время сёгуны Асикага гораздо больше преуспели именно в этом, а 
не в поддержании мира. Годы их правления (1336–1573) отмечены почти 
непрерывными гражданскими войнами. 
    Таким образом, когда к концу XVI в. прекратились войны и мир надолго 
воцарился при сёгунах из дома Токугава, в среде самураев уже сложились не 
только кодекс поведения воина, но и богатая традиция покровительства изящным 
искусствам. Период Токугава (1600–1867) дал самураям и первую возможность 
обратить внимание на искусство управления страной не одними лишь 
принудительными методами. Продолжительность этого периода и мир, почти не 
нарушавшийся военными столкновениями, свидетельствуют о приспособляемости 
самураев к новым условиям, об их успешном превращении из военного сословия в 
администраторов. В то же время, даже в век всеобщего мира, их никогда не 
покидало сознание, что они воины; именно в период Токугава самураи выработали 
кодекс бусидо, или «путь воина». Романтизируя воинскую силу предшественников и 
рассуждая о своей новой моральной и интеллектуальной ответственности в качестве 
гражданских правителей, самураи воплотили в бусидо моральные принципы, которым 
японцы продолжали следовать, даже когда вмешательство западной цивилизации 
вынудило их совершить переход в новую эру. 
    После поражения во второй мировой войне японцы предпочли на какое-то время 
забыть о бусидо, однако в последние годы они вновь смогли увидеть свое прошлое 
в его истинном свете и с энтузиазмом восприняли телесериалы, фильмы и книги, 
расказывающие о подвигах лихих самураев былых времен. 
    Стивен Тёрнбулл создал живое захватывающее повествование о самураях. Начав 
с самых ранних свидетельств о воинских традициях в мифологии доисторической 
Японии, он проследил эволюцию самурайского сословия от самых истоков через века 
славы и власти до разложения в начале периода Мэйдзи. Его рассказ построен на 
весьма солидной основе. Прежде всего его интересует военная история, он дает 
превосходные описания сражений и военных походов, но всегда рассматривает войны 
и развитие военного дела на фоне тех исторических и социальных явлений, которые 
их породили. Многие современные англоязычные авторы, пишущие о Японии, уделяют 
внимание исключительно военной истории. «Самураи» – это нечто большее, чем 
описание походов и сражений. 
    Пол Варли
Колумбийский университет
Боги и герои 
    Когда Небо и Земля были единым целым, а мужское и женское начало еще не 
разделились, все сущее представляло собой хаотическую массу, содержавшую 
зародыш жизни. 
    Затем появилось подобие ростка тростника, возникшее из хаоса, когда более 
легкие и чистые элементы поднялись вверх, чтобы образовать Небо, а более 
тяжелые осели и стали Землей. Эта загадочная форма превратилась столь же 
мгновенно, как и возникла, в первое божество, Куни-токо-тати, «Божество – 
Владыку Августейшей Середины Неба». 
    Затем возникли другие боги. Все они рождались по одному, пока не появилась 
пара божеств, Идзанаки и Идзанами, т.е. Зовущий Мужчина и Зовущая Женщина. 
Когда они вместе стояли на плавучем мосту Неба и с любопытством смотрели на 
плавающую внизу Землю, старшие боги дали им украшенное драгоценными камнями 
коралловое копье. Они погрузили его в Океан и взбудоражили его воды. Когда они 
вынули копье, с его наконечника упали капли. Капли застыли и образовали острова,
 и на один из них спустилась божественная пара. Они установили коралловое копье 
в качестве центрального столба и опоры своего дома. Так была создана Япония. 
    Это начало японской истории изложено в старейших японских хрониках, 
«Кодзики» и «Нихонги», составленных в начале VIII в. В этом мифе творения мы 
уже видим основополагающие аспекты японской традиции, наиболее важные из 
которых – концепция божественного происхождения япон – ских правителей и 
использование оружия в качестве символа власти. Если бы наш анонимный хронист 
захотел выступить не только как летописец, но и как пророк, он не смог бы 
отыскать более подходящей метафоры для истории последующих десяти столетий, ибо 
до новейшего времени боевому оружию, воплощенному в японском мече, суждено было 
оставаться основой общества, а характер борьбы и военных столкновений определял 
его развитие. 
    В какой-то мере семена будущего конфликта были посеяны с самого начала, ибо 
капли воды, упавшие с наконечника копья, застыли самым беспорядочным образом. 
Вместо того чтобы слиться в один участок суши, они разбились на тысячи мелких