«Хорошо подготовились», — насмешливо подумал Ушаков.

Он хотел осмотреть еще другие суда и адмиралтейство и потому сидел недолго.

Ушаков раздал подарки и деньги офицерам и артиллеристам и уехал. Реал-бей 
провожал его с большим почетом.

Когда шлюпка Ушакова отваливала от флагманского корабля, реал-бей приказал дать 
залп холостыми из пушек левого борта.

Воздух потряс мощный салют в честь непобедимого Ушак-паши.




IV


Вернувшись вечером после осмотра турецкого флота и адмиралтейства на «Св. 
Павел», Ушаков отправил в Севастополь судно «Ирина» с донесением Павлу обо всех 
соглашениях с турками и о плане совместных военных действий.

В этот же вечер Ушаков послал первое письмо Нельсону. Он поздравил английского 
адмирала с победой при Абукире и сообщил, что постарается с помощью турок 
освободить от французов Ионические острова, принадлежавшие Венеции.

Несколько следующих дней ушло на приготовления к отходу.

Из Терсаны[81 - Терсана — адмиралтейство.] привезли легкие пушки для будущих 
десантных операций и два новых руля, взамен поврежденных во время перехода из 
Севастополя в Константинополь. Потом сам капитан порта привез к Ушакову опытных 
лоцманов, а султан прислал шесть тысяч рублей нижним чинам русского флота.

Матросы остались довольны султанским подарком: как-никак по восьми гривен на 
человека!

Можно было отправляться в путь, но Ушаков ожидал бури.

И он оказался прав.

В Буюк-дере пришел из Синопа новый 74-пушечный турецкий корабль. Он выдержал на 
Черном море сильную бурю, потерял бушприт и все стеньги.

К вечеру подул сильный северо-восточный ветер. Он превратился в шторм. Даже 
здесь, в тихом проливе, трещали и ломались стеньги. Шторм продолжался двое 
суток и окончился страшной грозой. Наутро 8 сентября от него остался легкий 
северо-восточный ветерок.

Русский флот, простоявший в Буюк-дере две недели, наконец снялся с якоря и при 
попутном ветре начал спускаться по проливу.

Привыкнув за две недели к красотам Босфора, русские не ожидали, что их поразит 
Константинополь. Но перед ними открылся чудесный город, раскинувшийся на семи 
холмах.

Среди зелени садов, окруженных кипарисами, ослепительно белели стены 
султанского сераля. А дальше шло живописное нагромождение разноцветных домов, 
горевших красными черепичными крышами, султанских, мечетей с огромными куполами 
и высокими минаретами, облепленными ажурными балкончиками и сверкающими на 
солнце золотыми полумесяцами.

Голубое море внизу, и голубое небо вверху.

Все снова высыпали на палубу, прильнули к портам:

— Царьград!

— Вот красота-а!

Замолчали, пораженные.

И вдруг кок-москвич, словно очнувшись, радостно сказал:

— Братцы, а ведь наша-то Москва лучше, ей-богу!

— Ну, конечно, лучше!

— Кто же с ней сравнивает? — посыпалось со всех сторон.