Город — центр ремесла, торговли, культуры, населен главным образом 
ремесленниками. Гончары и литейщики, ювелиры и «городовики»-архитекторы, 
иконописцы и кровельщики — свыше 60 ремесел знали на Руси. Недаром старший 
современник Александра Даниил Заточник нередко использовал образы ремесленного 
труда: «Как олово гибнет, часто разливаемо, тако и человек от многия беды 
худеет», «Железо уваришь, а злы жены не научишь».

Купцы, гости тоже жители города; они повсюду желанны. Прежде во 
Владимир-на-Клязьме «гость приходил из Царьгорода (Константинополя) и от иных 
стран». После татарского нашествия размах торговли был уже не тот. Но пути на 
Север и к Балтике все же открыты. Князя, защитника этих путей, купцы всегда 
поддержат.

Как и в Псковской земле, Александр твердо и умело правил в Суздалыцине: «По 
пленении же Невруеве князь великый Олександр церкви воздвигну; грады испольни, 
люди распуженыа собра в домы своя». Разбежавшихся крестьян и горожан он 
привлекал хотя бы временными податными льготами, а строительство храмов — 
признак внимания князя к городу и занятие для бедноты. Чем больше храмов, тем 
известней и богаче город. Тем праведнее и признаннее князь.

...Слухи, доходившие с юга, заставляли Александра задуматься. 
Шестидесятитысячному войску Куремсы, которое двинулось на Русь одновременно с 
Неврюевой ратью, Батый поручил не только удержать Киевскую землю, но и разорить 
и запугать Галичину и Волынь. С Куремсой заодно действовала смоленская рать, а 
Смоленск уже давно был связан с суздальцами. Александр пони мал, что Даниил не 
простит ему сделанного. Но ведь не Александр, а Батый вершил дела!

Татары ворвались в галицкое Понизье. Смоленская рать пробилась в Галич. Но в 
отличие от братьев Александра, князь Даниил отбил татарский приступ. Освободив 
Галич, он вступил в Киевскую землю. По соглашению с Миндовгом Даниил даже 
получил литовскую рать для киевского похода. Но языческая Литва — плохой 
союзник, полагал Александр. Ему было трудно думать иначе — его родной брат 
Михаил пал от рук литовцев. И верно, галичане рассорились с союзниками из-за 
добычи, и поход на Киев сорвался.

Волынский летописец тогда не без гордости писал, что князь Даниил воевал с 
Куремсой «и николи же не бояся» его, что он укреплял противотатарскую оборону п 
«грады зиждай противу» татар. Но ведь Куремса был «самый младший среди других 
вождей татарских», и дело притом в недалеком будущем должна решить не храбрость.


...Столкновение Александра с братьями не миновало Новгорода и Пскова. Это стало 
ясно, когда тверской князь Ярослав Ярославич предпринял отчаянную попытку 
поднять против власти Александра обе боярские республики. Это ему удалось без 
труда. Боярство и прежде скрепя сердце ладило с Александром и не ожидало 
лучшего теперь, когда он явится в Новгород в качестве великого князя.

Сперва Новгород пытался официально пересмотреть условия своего договора с 
Александром. Князь был в трауре в связи со смертью еще одного, уже третьего, 
брата Константина, когда к нему направили посольство с владыкой Далматом «с 
грамотами, словно о мире». Но князь не спешил их признавать: «он же помедлил».

Тогда сидевший в Пскове Ярослав был приглашен и новгородцами, которые его 
княжить «посадиша», а князя Василия, сына Александра, «выгнаша». Что боярам 
братоубийственная война? Но у него, Александра, из шести братьев осталось трое, 
из которых один при дворе Биргера, другой — заодно с боярскими крамольниками.

На миниатюре Лицевого свода при описании этих событий изображена опустевшая 
подушка княжеского сиденья и сам княжич Василий, упавший на пол, подняв руки. 
Ниже — он же выезжает верхом из новгородских ворот. Один из горожан 
замахивается на него палкой. Тут же и отец его Александр. Скупой рисунок 
позволяет догадываться, что великому князю пришлось в Новгороде нелегко.

Александру не оставалось ничего другого, как с оружием в руках принудить 
новгородских и псковских бояр следовать за собой по новому пути к 
сотрудничеству с Ордой. Это означало и шаг к установлению боярскими 
республиками определенных отношений с ханом.

Александр Ярославич, как всегда делали в таких случаях его отец и дед, занял 
Торжок. В сопровождении бояр «со многыми полкы», двинулся он на Новгород. 
Ярослав Ярославич хорошо знал своего брата и потому сразу бежал. Но дело было 
уже не в нем: распря князей, как это не раз бывало, привела к взрыву народного 
недовольства. Отстаивая городские вольности, поднялась беднота: «меньшие» 
решили, говорит летописец, «стати всем либо живот, либо смерть за Правду 
новгородьскую, за свою отчину». Они и выступали обособленно от бояр и собирали 
свое вече на Торговой стороне, у церкви Николы, на Ярославовом дворе. «Меньшие» 
— это мелкий феодальный люд, рядовое купечество, горожане и шедшие за ними 
черные люди. По требованию восставших были смещены и посадник, участник Невской 
битвы, ставленник Александра, — Сбыслав Якунович, и тысяцкий.