У Василия Ивановича была неплохая библиотечка по военным вопросам. Там были 
Плутарх,[3 - Плутарх – древнегреческий, писатель (46 или 48—120), известный 
своими «Сравнительными жизнеописаниями» выдающихся деятелей Греции и Рима.] 
Юлий Цезарь,[4 - Юлий Цезарь (100—44 до нашей эры) – римский полководец и 
государственный деятель. Известен также как писатель, автор «Записок о 
Галльской войне», «Записок о гражданской войне» и других произведений.] 
жизнеописание Карла XII,[5 - Карл XII (1682–1718) – шведский король, который в 
1709 году был разбит русскими под Полтавой.] записки Монтекукули.[6 - Раймунд 
Монтекукули (1609–1680) – австрийский полководец, оставивший ряд сочинений по 
военному делу.] Пытливый ум мальчика нашел богатую пищу в этих книгах. Он 
перечитывал их одну за другой и отовсюду выбирал и сохранял в памяти крупицы 
полезных сведений. Сидя по целым дням в пустой библиотеке, он разыгрывал 
настоящие сражения: переходил с Ганнибалом[7 - Ганнибал (246–183 до нашей 
эры) – знаменитый карфагенский полководец, нанесший ряд тяжелых поражений 
римлянам, но в конце концов побежденный ими.] через Альпы, воевал вместе с 
Цезарем против галлов, совершал молниеносные переходы с Морицем Саксонским.[8 - 
Мориц Саксонский-(1696–1750) – маршал Франции, прославившийся своими победами 
над австрийцами. В 1732 году написал военный трактат «Мечтания» („Reveries), 
далеко опередивший по идеям свое время.]

Детское воображение Александра было поражено картиной военных подвигов. С 
появившимися уже в детстве упорством и настойчивостью он начал готовить себя к 
военной деятельности. Это выражалось не только в чтении специальных книг, но и 
в целой системе самовоспитания, которой подверг себя десятилетний мальчик. 
Будучи от природы болезненным, легко подверженным простуде, он поставил себе 
целью закалиться; для этого он обливался холодной водой, не надевал теплого 
платья, скакал верхом под проливным дождем и т. д. Домашние удивлялись 
странности ребенка, отец между делом читал ему нотации, пытался отвлечь от 
чтения военных книг. Все это способствовало еще большему самоуглублению 
мальчика, усилению его природной замкнутости и заставило его еще сильнее 
пристраститься к из бранному им поприщу. В конце концов Василий Иванович махнул 
рукой на упрямого ребенка, а окружающие уже тогда окрестили его «чудаком». Эту 
кличку Суворов пронес через всю свою семидесятилетнюю жизнь, и она неизменно 
свидетельствовала не столько о его странностях, сколько об ограниченности тех, 
кто наградил его такой кличкой. Счастливый случай помог Александру настоять на 
своем, избегнуть намеченной для него отцом гражданской деятельности и пойти по 
военной тропе. Когда мальчику исполнилось одиннадцать лет, к его отцу приехал 
старый приятель, генерал Ганнибал, увековеченный Пушкиным под именем «арапа 
Петра Великого». Василий Иванович со вздохом поведал о причудах и упорстве сына.
 Заинтересованный Ганнибал прошел к мальчику.

Сидя в Своей комнате, Александр предавался любимому занятию – разыгрывал с 
помощью игрушечных солдатиков одно из знаменитых сражений. Ганнибал стал с 
интересом наблюдать. Вскоре он заметил, что это не просто игра: мальчик 
довольно умело ориентировался в тактических сложностях маневра. Ганнибал стал 
подавать свои советы. Маленький Суворов ловил их на лету, иногда соглашался, 
иногда спорил. Завязалась оживленная беседа о военных правилах, о великих 
полководцах, и старый генерал поразился меткости суждений мальчика. Он вернулся 
к Василию Ивановичу и категорически заявил, что вопрос о призвании Александра 
решен им самим, и притом вполне правильно.

– Если бы жив был батюшка Петр Алексеевич, – добавил он, – поцеловал бы его в 
лоб и определил бы обучаться военному делу.

Василий Иванович хотел было позвать мальчика, но Ганнибал остановил его:

– Нет, брат, не зови его сюда: его беседа лучше нашей. С такими гостями, как у 
него, уйдет он далеко.

Суворов-отец, вероятно, и без того испытывал беспокойство, предвидя стычки с 
сыном, не желавшим примириться с чиновничьей службой. Настойчивый совет 
Ганнибала окончательно побудил его переменить свои планы относительно будущей 
деятельности сына. Александру было дано согласие на военную карьеру.

В следующем году отец записал Александра в гвардию. Он был зачислен в 
Семеновский гвардейский полк в качестве солдата, но оставлен пока в 
родительском доме, с обязательством изучать «указные науки».

Эти науки, за которые должен был приняться дома двенадцатилетний Суворов, были 
довольно многочисленны: «арифметика, геометрия, тригонометрия, планов геометрия,
 фортификация, часть инженерии и артиллерии, из иностранных языков, также 
военной экзерциции и других указных наук». В большинстве случаев «недоросли» 
выполняли эту программу более чем поверхностно. Что касается Суворова, то отец 
мог дать ему некоторые указания по фортификации и артиллерии; иностранные языки 
он начал изучать еще раньше, но серьезных занятий любознательный мальчик был 
по-прежнему лишен.

В 1747 году Александр, еще ни разу не появлявшийся в полку, начал продвижение 
по лестнице чинов: он был произведен в капралы.