— Мы найдем достаточно еды в обозах кочевников, — решил он. — Захватив с собой 
женщин и повозки, они поставили себя в невыгодное положение, их придется 
защищать, в то время как мы сможем передвигаться как захотим.

Кир вспомнил сарматских женщин-воительниц, пытавшихся защитить могилы предков в 
Травяном море. Свой усиленный лашкаргах он не повел в Мараканду, поскольку, 
если бы ему удалось прогнать кочевников, город был бы спасен, но если бы он 
вошел в Мараканду, то оказался бы в осаде степных конных лучников, которые 
дерутся необычно, но в бою опасны.

Таким образом, Кир направился на восток длинными переходами через равнину 
Красных песков, названную так за свою сухую почву. Эта выветренная земля 
вздымалась валами, будто волны на море в шторм, но тонкая весенняя травка 
давала возможность подкормить лошадей. Тренированная армия цивилизованного 
государства встретила кочевников на внешних предгорьях Мараканды.

В тот день Ахеменид вкусил горечь поражения. Степные воины не выстраивались в 
боевой порядок. Словно стаи волков, они неслись по земляным валам. Сжавшись в 
мехах и шкурах на спинах низких лохматых лошадок, они кружили перед скоплениями 
персов, выпускавшими стрелы, и разделялись на группы, чтобы появляться из-за 
бугра с другой стороны. Их дротики пробивали щиты и металлические пластинки на 
туниках.

Будто животные, массагеты, казалось, не обращали внимания на свои раны. Истекая 
кровью, они нахлестывали летевших лошадей, стараясь не отставать от собратьев. 
Низко пригибаясь, вжимаясь в седла, они служили плохими целями для мощных 
персидских луков, лучшего оружия асваранцев. Они не выкрикивали воинственных 
кличей, а испускали низкий вой, в котором звучали ярость и торжество. На руках 
и шеях вождей сверкало золото. Клубы пыли скрывали их, и они неожиданно 
возникали оттуда и глубоко разрезали ряды воинов. Когда сотня персидских 
всадников внезапно напала на кочевников, те разделились перед атаковавшими и 
стрелами уничтожили их с флангов.

В середине утра голосом и звуками сигнального горна Кир отозвал свои полки. 
Позицию для себя он выбрал в длинной плоской долине. От врагов ее загораживал 
заросший кустарником холм, но Кир знал, что невидимые ему наблюдатели следили 
за передвижениями персидских воинов. Он также прекрасно знал, что потерял 
слишком много людей, и продолжать сражение в манере кочевников было бесполезно. 
Они должны были познакомиться с его подходом к бою. Он помнил поговорку 
хитроумного Гарпага — безрассудная храбрость губительна для воинов. 
Воспользовавшись перерывом, пока массагеты решали, каковы должны быть следующие 
их действия, Кир дождался, чтобы воины, ориентируясь на крики командиров сотен, 
снова нашли свои места, а их лошади немного отдохнули. Затем он проехал от 
одного края колонны к другому.

Когда все полковые начальники выехали к нему, он велел им следовать за ним.

— Луки держать в колчанах, — приказал он, — а копья взять в руки. Ни один 
человек не должен вытащить лук или выпустить из рук копье. Ни одна сотня не 
должна отделяться от своей тысячи. — На Кире был венец с драгоценными камнями, 
сверкавшими на солнце под плюмажем из белых перьев — как шлем такой головной 
убор никуда не годился, но зато был хорошо заметен. — Следуйте за мной, — 
ликующим голосом произнес он. — Мы идем туда, где есть место лишь для храбрецов,
 откуда трусы бегут. В этот раз мы идем к победе.

Кир выкрикнул первые пришедшие на ум слова, желая лишь воодушевить своих воинов 
и зная, что достиг своей цели. Он также предполагал, что кочевники, озадаченные 
отводом персидского войска, ждали по своим отрядам, в каком направлении оно 
двинется теперь.

Таким образом, когда Кир во весь опор поскакал к голове колонны, она рысью 
двинулась за ним. Вокруг него сформировалось защитное кольцо копьеносцев. 
Наблюдателям могло показаться, что персы отступали к своему лагерю. Однако у 
них не было никакого возимого имущества и, следовательно, не было лагеря. Кир 
пустил своего нисайского скакуна легким галопом. Про себя он отсчитывал минуты, 
стараясь представить, что за это время должны были сделать вожди кочевников и 
как скоро смогут они собраться вместе, чтобы начать новую атаку. Продолжая 
считать, он почувствовал, как бежавшие за ним лошади ускорили шаг.

Он провел колонну вокруг земляной насыпи и направил коня в сторону массагетов.

Как он и надеялся, все кочевники оказались на виду, несколько темневших отрядов 
собирались воедино. Кир отпустил поводья, и его опытный нисанец, фыркнув, 
галопом помчался в сторону врага. Сзади послышались команды военачальников, 
развертывавших свои полки в боевой строй. Они мчались вперед, опустив копья 
вниз вдоль всего фронта. Сначала кочевники стали медленно отступать, вновь 
разбиваясь на стаи. Но у них не было мечей и копий, как у всадников Ахеменида, 
не было той же воли, чтобы стоять и драться врукопашную. Наступавшие персы 
прорвались через них.