пожилого каспия, одетого в шкуры. Он успел как раз вовремя, чтобы отогнать 
черенком копья огромных собак, уже хватавших за ноги старика с белыми волосами 
патриарха, выбивавшимися из-под головной повязки. В руках он держал сверток из 
ткани. Кир велел ему развязать сверток, чтобы посмотреть, не украл ли он 
что-нибудь. Но там оказались свежеиспеченные ячменные лепешки, гранаты и белый 
сыр. Киру показалось странным, что деревенский старик принес на голую вершину 
горы дневной запас пищи — неужели съесть собирался? Взглянув вверх, он заметил 
отверстие пещеры и еще одного мужчину, но не каспия, наблюдавшего за ним.

— Я рад, что собаки не растерзали моего друга! — крикнул незнакомец. — Хочешь 
разделить со мной ужин?

Он был не старше Кира, без оружия, с обветренным, загорелым лицом. Волосяной 
веревкой подпоясал он серое платье, а на ногах носил не сапоги со шнуровкой для 
верховой езды, а сандалии. Говорил он на мягком восточном диалекте. Ни одно 
блестящее украшение не выдавало его ранг или сан. Спешившись, Кир понес узелок 
к нему наверх и заметил, что собаки, обнюхав незнакомца, перестали обращать на 
него внимание. Любопытный Ахеменид поинтересовался, как его зовут, какого он 
рода-племени и куда держит путь. Старый каспий, видимо, подал знак молодому 
человеку, и тот ответил, что у него больше нет ни семьи, ни племени и он хочет 
отдохнуть от странствий.

— Скажи правду! — воскликнул Кир. — Ты — беглец из восточных земель, нашел 
приют у деревенских жителей, и они тайно тебя кормят.

В серых глазах незнакомца промелькнул гнев. Затем он грустно улыбнулся:

— Бывает, в правду поверить труднее, чем в удачную ложь. Молодой охотник, 
правда заключается в том, что у мага больше нет ни рода, ни племени. — В 
задумчивости он расстелил ткань на земле и разделил еду на две части. У входа в 
пещеру стоял глиняный кувшин с водой и чаша. Этот маг, как он себя назвал, не 
мог бежать издалека, поскольку его худые руки и ноги были чисты. — Наверное, я 
беглец от смерти. Я пришел к этому убежищу, поскольку жители деревни в долине 
сказали: здесь я могу найти что искал.

Его речь чем-то напоминала речь поэта, хотя поэты всегда ищут ворота царского 
дворца.

— Что же ты нашел? — спросил Кир.

— Покой Ахеменидов, — объяснил маг, наливая чистой воды в чашу.

Очевидно, незнакомец не понимал, что говорит с царским сыном.

— Ты думаешь, я поверю, будто деревенские жители что-то знают о моем.., об 
Ахеменидах, раздор у них царит или покой?

— Видимо, знают. У них есть настоящее сказание. В нем говорится…

И маг вкратце пересказал, что орды арийцев с огнем и мечом прошли через все 
земли каспиев и отправились дальше. Однако в стране царя Ахеменида захватчики 
угомонились и стали жить мирно, поскольку там властитель всем гарантировал 
порядок и спокойствие.

— Ты, носящий ахеменидские крылья, — с вызовом воскликнул он, — неужели не 
слышал о беженцах, спешащих сюда от Голубых гор и спасающихся от умирания земли 
в Шушане?

Затем он извинился за резкий вопрос — почти как человек благородного 
происхождения, с манерами — и попросил Кира присесть и, даже если он не 
разделял его мысли, разделить с ним ужин. Кир хотел принять приглашение, но 
все-таки отказался, не желая связывать себя с беглецом, преломив с ним хлеб. В 
этом самозваном маге, не носившем пояс для меча, Кир чувствовал тайную гордость.


Сделав прощальный жест, он пошел вслед за Волькой, продолжавшим выслеживать 
своего козла. Он оглянулся и обнаружил, что незнакомец вместе с деревенским 
патриархом уже приступил к ужину. Серая вершина высилась над ними, словно 
бастион под движущимися облаками.

Киру пришло на ум, что этот маг, несмотря на его поэтическую историю, 
поостерегся подойти к воротам Парсагард.




ГОРОД СМЕРТИ


Другой беженец не стал сторониться ворот, а явился к дверям Кира. Носильщики за