Домой каждый из нас попал часам к двум ночи. А рано утром, наскоро перекусив и 
поймав укоризненный взгляд жены, которая видела меня, как и дети, последнее 
время довольно редко, я уже спешил на завод. Однако опередить Крупина не успел. 
Владимир Васильевич стоял у доски и чертил эскизы. 

Развить идею, воплотить ее немедленно графически - стихия Крупина. Причем он 
старался чертить детали, узлы всегда в масштабе один к одному. Такой подход 
позволял избежать ошибок в размерах, когда что-то делали заново. 

В эскизах рождался новый магазин необычной формы. Пока в контурах, набросках. 
Увлекающийся по характеру, Владимир Васильевич уже нетерпеливо поглядывал на 
дверь. 

- Ты куда это собираешься? - спрашиваю. 

- В цех надо. Богданову хочу эскиз показать. Магазин поначалу вручную сделаем. 
Дело тонкое. Его только Женя своими чувствительными руками осилить сумеет. 

- Подожди. Прикинем еще раз, - останавливаю Крупина. - Да и Богданов с Путиным 
сейчас "живучку" испытывают. Не до того ему. 

- Ладно. Отложим немного. Потом попробую подключить кого-нибудь из слесарей 
опытного цеха. Не откажутся, надеюсь, помочь нам. 

То, что он уговорит рабочих помочь, я не сомневался. Такой уж у него характер: 
если не удавалась атака с фронта, он не отчаивался, пробовал зайти с флангов 
или с тылу, но своего всегда добивался. Удивительно, мы с ним проработали бок о 
бок почти полтора десятка лет, и ни разу у нас не было конфликтных ситуаций, 
даже повода для них, хотя по темпераменту, по многим позициям мы совершенно 
разные люди. Нас объединяли прежде всего дело, увлеченность работой, а все 
остальное, мы считали, недостойно быть яблоком раздора. Мне порой казалось, что 
Владимир Васильевич и во сне не выпускал из рук ариаднину нить и всегда умел 
выбрать способ действий, помогавший выйти из затруднительного положения, решить 
сложный вопрос. 

В ходе модернизации автомата мы изменяли многие детали, по-другому делали 
командные узлы, максимально упрощая образец, повышая его живучесть и надежность.
 Одна из первоочередных задач, которую наметили тогда, - перейти от 
фрезерованной ствольной коробки к штампоклепаной конструкции из листовой стали. 
К сожалению, наше предложение не нашло поначалу поддержки у технологов. 
Некоторые из них категорически воспротивились такому переходу, мотивируя это 
тем, что детали при закалке станет "вести" и они не будут соответствовать 
размерам. 

Технологов можно было понять: ствольная коробка шла из-под фрезерного станка, 
опыта штамповки не имели. Непривычное, новое пугало, вызывало робость. 

- Михаил Тимофеевич, давайте мы с Бухариным сами изготовим несколько ствольных 
коробок. Убедим технологов действием, - начал заводиться Крупин. Стыдно уже из 
5,5-килограммовой поковки получать всего лишь килограммовую коробку. Четыре с 
половиной килограмма металла в стружку уходит. 

- А кто сборку клепать будет? Бухарин один не поспеет. 

- Я с ним за верстак встану. Надо же нашим фомам неверующим - технологам 
доказать, что безвыходных положений не бывает, - горячился Владимир Васильевич. 


Энергия в нем просто била ключом. Он действительно где-то месяца на полтора 
ушел в рабочие, занялся клепкой деталей. С оклада инженера его перевели на 
сдельную оплату. Так требовали обстоятельства. Владимира Васильевича выручали 
огромная работоспособность и стремление обязательно довести дело до конца. 

Почему мы так торопились? Почему отодвинули на второй, даже на третий план 
отдых, полноценный сон? Казалось бы, и время-то не военное, нет необходимости 
спешить. Причин существовало несколько. Одни из них были объективного характера,
 другие - субъективного свойства. 

Пожалуй, главный фактор, повлиявший на повышение интенсивности работы, 
творческого поиска конструкторов-оружейников, КБ - это осложнившаяся 
международная обстановка. Страна переживала нелегкое время. Для обеспечения 
благосостояния советских людей еще многого не хватало. А над миром вновь стали 
сгущаться тучи военной опасности. Известная фултонская речь Черчилля прозвучала 
призывом к созданию англо-американского военно-политического союза, 
направленного против СССР и стран, избравших путь прогрессивных 
социально-политических преобразований. 

Был создан Североатлантический блок. В центре Европы родился опасный очаг новой 
войны, угрожавший безопасности народов и миру на Земле. Возникла необходимость